Она рванула на себя тяжелую входную дверь, в лицо ей ударил солнечный свет, а за спиной послышался дикий крик и вслед за ним – глухой звук падения чего-то массивного. Кэтрин обернулась и увидела Тома, растянувшегося на одном из пролетов огромной лестницы, – он лежал на спине и громко стонал. По всей видимости, желая остановить ее, Том сделал неверное движение – и скатился по лестнице.
Злость, наполнявшая ее, мгновенно испарилась – Кэтрин, выпустив из рук сумку, бросилась вверх по ступенькам. Том силился подняться, однако не мог. К своему ужасу, Кэтрин увидела, что его левая штанина окрасилась кровью.
– Что такое, в чем дело? – На лестнице возникли негритянка и мулатка. Быстро и верно оценив ситуацию, они прощебетали: – Малыш Том, нам не нужны лишние неприятности. О тебе позаботится эта белая леди, а нам пора!
Минуту спустя они упорхнули, оставив Тома и Кэтрин одних. Кэтрин положила под голову Тома свою сумку, задрала его штанину и увидела торчащую из висевшей лоскутьями белой кожи кость. Девушке стало плохо, однако, пересиливая тошноту и страх, она взяла за руку Тома и сказала:
– Все будет хорошо, я обещаю.
Том Форрест жалобно произнес:
– Кэтрин, умоляю тебя, не бросай меня! Я не хочу умирать. Не хочу, не хочу...
– Ты не умрешь, – ответила Кэтрин. – Где у вас телефон?
Добиться от Тома адекватного ответа было невозможно – молодой человек уверился в том, что сейчас же истечет кровью. Кэтрин сняла блузку, разорвала ее и при помощи самодельного жгута перевязала ногу, которая на глазах начала опухать, принимая фиолетовый оттенок.
Телефон она обнаружила в библиотеке, набрала номер службы спасения и вернулась к Тому. Тот вцепился Кэтрин в руку и не отпускал ее ни на шаг.
– Если я умру, то ты должна знать... Должна знать, что я сразу обратил на тебя внимание, как только увидел, – произнес он жалобным тоном.
Кэтрин предупреждающе подняла руку:
– Ты не должен говорить ничего такого, о чем в дальнейшем мог бы пожалеть...
– Ты... я... Кэтрин, стань моей женой! – воскликнул Том и потерял сознание.
Кэтрин в изумлении уставилась на него, а через несколько минут появился автомобиль медиков. Как выяснилось, у Тома двойной открытый перелом ноги и, по всей видимости, сильное сотрясение мозга. Поэтому-то он и нес всяческую чушь, решила Кэтрин.
– Кем вы приходитесь пациенту? – спросил ее один из врачей, когда Кэтрин изъявила желание направиться вместе с ним в клинику.
Если она скажет, что однокурсница, то ее не возьмут, поняла Кэтрин. И выпалила первое, что пришло в голову:
– Невеста!
– Не знал, что Том Форрест намеревается жениться, – пробормотал другой врач, однако Кэтрин было дозволено сопровождать Тома.
По дороге он пришел в себя и, к ее большому удивлению, тотчас позвал ее по имени:
– Кэтрин, – и вцепился в ее руку, а затем уснул – медики ввели ему большую дозу седативного. Кэтрин откинула слипшиеся темные волосы со лба Тома и внезапно поцеловала его. Зачем она так сделала? Ведь он развлекался с этими... этими падшими женщинами, когда она пришла. И наверняка будет делать то же самое снова, когда его выпишут из клиники.
В больнице пришлось отвечать на вопросы врачей. Кэтрин утаила кое-какие подробности, например, что Том был не один, а в компании двух девиц легкого поведения, не рассказала и об их ссоре, заявив, что он упал, пытаясь спуститься с лестницы, что вообще-то было чистой правдой.
Кэтрин ходила по коридору и внезапно поймала себя на мысли, что молится. Ей так хотелось, чтобы у Тома было все в порядке! Когда это станет известно, она сядет в автобус и поедет обратно. А пока что просто обязана находиться рядом.
– Вы и есть мисс Кэтрин Кросби? – услышала она голос у себя за спиной.
Обернувшись, увидела высокую красивую даму с длинными, тщательно уложенными темными волосами – на вид ей было чуть за сорок. Дама была одета не слишком броско, но чрезвычайно элегантно, и было сразу ясно: она – представительница так называемого высшего общества. Кэтрин поняла, что перед ней матушка Тома.
– Приношу вам свою благодарность, мисс Кросби, – сказала дама, протягивая ей тонкую руку в старинных перстнях, – однако более нашей семье не требуется ваша помощь. Будет лучше, если вы еще сегодня покинете Новый Орлеан.
Она разговаривает со мной, как ее прапрабабка, французская герцогиня, разговаривала с прислугой, подумала Кэтрин. Дама протянула ей конверт и сказала:
– Здесь билет на автобус, отправление его в двадцать один час, и чек в качестве компенсации...