— Гитлер опаснейшая угроза для всех нас, это и делает нас союзниками, как когда в период долгих, на полтора десятка лет, войн с Наполеоном. Но что касается опасности коммунизма для ваших стран — она слишком преувеличена газетчиками, а вы и президент Рузвельт прекрасно понимаете, что пропаганда Коминтерна нисколько не опасна для умов большинства граждан или подданных ваших стран. Смешно — для зажиточного населения все наши лозунгу как об стену горох бросать горстями — они от их умов отлетают. Люди остаются всегда людьми, с обычными человеческими желаниями, а идеология не более чем подпорка, костыли для инвалида, которому просто надо заняться лечением заболевшего организма. Мы можем хоть тысячу раз сказать халва, но во рту от этого слаще не станет.
Глаза Черчилля на миг сверкнули, и Кулик понял с тоской, что не так и пьян этот тучный человек, притворяется. А вот его начало потихоньку «пробирать», и он решил продемонстрировать это, расстегнув пуговицу на парадном кителе. Какой с него может быть спрос, он не аристократ и джентльмен, обычный русский мужик, напяливший на себя маршальскую форму. А что на английском языке говорит, так его в школах сейчас проходят, пусть не во всех — в основном в ходу немецкий, французский и испанский. Последний вошел в моду с приездом эмигрантов-республиканцев, которые спасаясь от победившего режима Франко бежали тысячами с исторической родины. И теперь к ним отношение не просто смягчилось — сейчас вовсю пошло формирование 1-го корпуса испанской республиканской армии, со своими танками и самолетами. Каудильо отправил на восточный фронт «голубую дивизию», уже частью уничтоженную, частью плененную в новгородских болотах. Теперь ему будет «ответный подарок»…
Московская конференция августа 1942 года. В этой реальности уже не Сталин был «просителем» — «второй фронт» стремительно расширялся по материкам и континентам, затягивая в орбиту войны все больше территорий Британской империи. И теперь уже Лондон оказался в ситуации, которая грозила британской империи досрочным «распадом». Угроза более чем реальная — фельдмаршал Роммель рвется к нефтяным источникам Британской империи, а от древнего Междуречья до Индии совсем недалеко. И при этом в Бирме уже японцы со своими катанами. Вот и приходится гордому потомку герцогов Мальборо поступать как известным героям одного детского мультфильма — «улыбаемся и машем крыльями»…
Глава 2
— Александр Петрович, теперь нам с тобой двоим ответ держать придется. Не скрою, то, что ты назначен командующим бронетанковыми войсками, и при тебе отныне будет Главное управление, меня избавляет от толики головной боли. А также от постоянных выволочек маршала, сам знаешь, насколько он дотошен во многих вопросах. Достается от него и Яковлеву с Вороновым, а сейчас мы вообще будем под постоянным надзором — Григорий Иванович будет пребывать в Москве, как заместитель председателя ГКО и Верховного главнокомандующего.
Старокошко видел, что начальник ГБТУ генерал-лейтенант Федоренко вполне искренен — работать с Куликом было интересно, но тяжело. Маршал действительно многого требовал, старался вникнуть в любые детали, даже незначительные, считая, что в военном деле мелочей не бывает. Причем, от него «доставалось» куда больше артиллеристам — командующему артиллерией РККА генерал-полковнику Воронову и его заместителю, начальнику ГАУ генерал-полковнику Яковлеву. Теперь подобное было принято и для бронетанковых войск, так что старший в звании Федоренко оказался в подчинении у бывшего начальника АБТУ СЗФ генерал-майора Старокошко. Но все дело в том, что реально руководил всеми ими маршал Кулик.
— Яков Николаевич, будем тащить «воз», иного просто нет — война. Мы оба прекрасно понимаем, что без организованных и должным образом укомплектованных и обученных танковых войск победу над противником одержать трудно, тем более, таким как вермахт. В прошлом году нас буквально разрывали танковыми «клиньями», пока мы не научились с этим бороться. В этом году у панцерваффе ничего подобного уже не выходило, хотя мы с трудом сдержали натиск, но ведь выстояли. А вот собственное наступление не удалось — 1-я и 2-я танковые армии понесли серьезные потери в наступлении на Харьков. Убыло свыше семисот «тридцатьчетверок», и чуть меньше сотни КВ. Это безвозвратно, сгоревшими и не подлежащими восстановлению машинами. Еще столько же танков находятся в ремонте, но треть из них подлежит отправке на заводы. Теперь нужно такую убыль в мехкорпусах и отдельных бригадах, полках и батальонах восполнить как можно быстрее. Так что у меня всего один вопрос — на что мы можем надеяться в течение августа? Я только вчера вступил в должность, и не в полной мере ознакомлен с текущим производством танков.