— Николай Ефремович, вы осознаете, насколько мы рискуем в таком случае? А если ОЛС перехватят?
— Понимаю, но необходимо перехватить инициативу прямо сейчас, а не ждать прибытия торпедоносцев с Балтики и Мурманска. А нашему МТАПу надлежит начать сбрасывать мины в Босфоре, сделать пролив небезопасным для плавания. Турецкие порты не Констанца, они не прикрыты одиннадцати дюймовыми пушками, их нужно хорошенько обстрелять. Крейсера могут с двухсот кабельтовых бить по любой береговой цели, для корректировки есть СУ-2 с опытными экипажами, для прикрытия выделим И-185 с подвесными баками — у них дальность полета шестьсот миль.
Басистый говорил спокойно, приводя аргумент за аргументом, и видел, что Владимирский колеблется.
— Лев Анатольевич, стоит рискнуть, чего бояться — если наши крейсера на третий день войны разрядят свои пушки по противнику. Да и по Стамбулу ночью можно отбомбиться — это не Плоешти, где зениток понатыкано с прожекторами, истребителей уйма. К тому же «Гебен» свой ход давно выдать не может, а французские «трофеи» немцами пока освоены слабо, времени всего ничего прошло с захвата Тулона. К тому же противник неизбежно разделит свои корабли на пары, из тяжелого и легкого крейсеров, а это дает немалые шансы. И «Бостоны» можно будет задействовать, пусть экипажи и не прошли полной подготовки по торпедным атакам. В любом случае, пойдут ли немцы на Новороссийск, или нет, нам тоже в море нужно выходить.
— Хорошо, действуем по плану — ОЛС выходит с утра, стягиваем авиацию на прикрытие. К тому же южнее в море «мессера» уже не летают, им просто дальности полета не хватает…
Построенный в Италии по советскому заказу лидер «Ташкент» не зря в обиходе именовали «крейсером» — корабль очень походил на «кировы», легкие крейсера проекта 26 и 26 бис (так же спроектированные на основе итальянских образцов) силуэтом и своими обводами, пусть имел при этом вдвое меньшее водоизмещение. Благодаря высокой скорости мог уйти от любого сильного противника и при этом быстро догнать слабейшего…
Глава 19
— Теперь все, Гейнц — мы, несомненно, додавим Черчилля, и примемся всеми нашими общими силами за Сталина. Он превратил Россию в огромную фабрику по производству оружия, но ему это не поможет — Европа, объединенная рейхом, намного сильнее. А коммунизм, эту заразу, что расползается по миру подобно чуме, нужно выжечь каленым железом. А от самой России оставить жалкие ошметки, чтобы она никогда не возродилась — эти варвары и азиаты недостойны жизни в цивилизованном мире, унтерменши вообще не должны жить. Недаром славяне есть производное от немецкого «склавен», то есть «раб». И таковыми им теперь быть навечно!
Гитлер пребывал в возбужденном состоянии, в радостно-приподнятом настроении, и на то были веские причины. В войну вступила Турция после долгих колебаний, хотя она должна была начать войну месяц тому назад, когда решила пропустить транзитом до Сирии, якобы для помощи уже разбитым «вишистам» германские войска, пусть только две дивизии, танковую и моторизованную. В Анкаре боялись воевать с русскими, и особенно с англичанами, памятуя о том, к чему привел союз с Германией двадцать три года тому назад. Но фюрер был красноречив, и убедил турок что более выгодного момента они никогда не получат, и это ему легко было сделать, имея танки Роммеля в Палестине и союзный рейху Египет. И лишь когда османы осознали, что Ройял Нэви уже никогда не появится в Средиземном море, а германские войска Сирию и Ирак завоюют собственными силами, и. понятное дело, уже никогда не отдадут занятые территории, то это решило исход дела. Анкара выбрала войну, заранее обговорив преференции — Сирию и Мосульский вилайет Ирака, с признанием независимости последнего как союзника рейха. За бесперебойные поставки керкукской нефти, за три четверти ее добычи, фюрер пообещал отдать Кипр и все русское Закавказье, кроме района Баку — эта нефть тоже была нужна Германии и союзникам по «оси», а также европейским сателлитам. А претензии на Крым категорически отрезал — все же в древности это была исконная земля готов, взамен предложил отдать всех греков, на лояльность которых нельзя было рассчитывать.
— Штудент и его вояки молодцы — а я еще в них сомневался после Крита. Взяли нефтепромыслы быстро и решительно, не дали англичанам их поджечь. А там в год добывают больше четырех миллионов тонн нефти, которой нам хватит чтобы полностью моторизовать армию и увеличить панцерваффе за счет удвоения выпуска танков. Останется на люфтваффе и кригсмарине, но совсем немного. Однако впереди Персия, где нас ждет местное население, которое ненавидит англичан. А нефти там намного больше, и мы полностью удовлетворим потребности рейха, если ее захватим. И почти лишим Британскую империю жидкого топлива — у Черчилля останется десятая часть от былой добычи, и то в Новом Свете. Как видите, фельдмаршал, я не ошибся в своих расчетах, когда решил сокрушить вначале Англию, и лишь затем приняться за Россию. Теперь у нас есть нефть, и мы ее воспользуемся.