Встреча состоялась в скромном ресторанчике в более сохранившейся западной части Берлина, неподалеку от Магдебургплаца.
Граков пришел в похожий на пивную ресторанчик минут за пять до назначенного времени и сразу же узнал, верней, почуял человека, который, назвавшись Вадимом, объявил, что привез привет от Олега Чегодова из Киева. Граков сразу догадался, что это не то, что он ожидал, что с этим квадратным, широкоплечим мужчиной с бугристым затылком, одетым в хороший костюм и оценивающе мерящим каждого входящего острым взглядом своих зеленовато-карих глаз, надо быть настороже… «Похож на следователя, хитрый и, пожалуй, алчный. Украинец, может, даже бандеровец? А вот и условный знак, жестяная коробочка из-под монпансье», — пронеслось в мозгу Гракова, когда он усаживался за стол.
Майковский любезно улыбался:
— Олег Чегодов порекомендовал связаться с вами как с председателем берлинского отдела НТС, который поможет мне разобраться в ваших эмигрантских делах… — Он выдержал паузу.
— Извините, но я вас еще не знаю, мне прежде хотелось бы иметь…
— Вот это! — и Майковский вытащил из своего бумажника записку Чегодова.
— Семпер идем! — громко прочитал Граков и, глядя на нарисованную руку с мечом, подумал: «Будь осторожен! Все ясно: Олег предлагает серьезное дело». — Эта записка говорит о том, что я должен вам доверять, а также и о том, что и вы мне доверяете… Поскольку вы ко мне обратились, скажите, конфиденциально, разумеется, кто вы и что, собственно, от меня хотите.
— Я руковожу «Группой Комет», верней, русским отделом службы информации, параллельно которой существует и немецкая служба информации. Обе эти системы подчинены начальнику четвертого отдела гестапо гауптштурмфюреру Эбелингу. Предлагаю вам стать моим консультантом. Я ведь в эмигрантских делах не очень-то разбираюсь. Скажем, что представляют собой «солидаристы»? Чегодов, Шитц — это одно, а вот Околов, Алферчик — совсем другое, а уж вовсе третье — оказавшийся шпионом Алексей Денисенко… Хотя Чегодов утверждает, что произошла трагическая ошибка. Непонятно, почему тогда скрылась из больницы сестра Околова Ксения? Или почему спустя неделю убит в результате взорвавшейся мины оберштурмфюрер СС Герхард Бременкампф?
Официант подавал на стол, и Майковский умолк.
— Я был в Витебске, — доверительно начал Граков, — там, на Успенской горке, царила нездоровая атмосфера подсиживания и конкуренции. Руководители абвергрупп сто тринадцать, триста восемнадцать, двести десять, полевой полиции — ТФТ семьсот тринадцать, семьсот семнадцать, жандармерии, штурмовых отрядов, войска СС, охранной полиции выпендривались друг перед другом и ставили палки в колеса, в результате чего был убит заместитель бургомистра Брандт; потом его сын, и, наконец, умер, якобы от сыпного тифа, мой добрый друг Владимир Брандт. То же самое творится сейчас в Берлине. Поэтому я скептически отношусь к обвинению Денисенко и к «исчезновению» Околовой. Но бог с ними, вас ведь интересует другое?
— Да. В связи с создавшимся на фронтах войны тяжелым положением хотелось бы знать, какова теперешняя позиция исполнительного бюро НТС?
Граков рассмеялся:
— Байдалаков и К° беспокоятся о своей шкуре, но хотят в любом случае сохранить союз, — Граков закурил трубку, машинально вынул блокнот, карандаш и, поглядывая на Майковского, несколькими штрихами изобразил его портрет, протянул ему:
— Пожалуйста, от меня на память!… Поймите меня: я работаю в солидной фирме, получаю приличное жалованье, надеюсь его получать и после войны, кроме того, я художник, увлечен живописью… Стал я председателем берлинского отдела случайно: подвернулся на глаза Байдалакову и он предложил этот пост. Мне показалось это интересным, но я тогда ошибался. Я пешка. Со мной считаются только потому, что я часто езжу в Белград в филиал нашей фирмы и вожу дурацкие записки генсеку НТС Георгиевскому.
— Не притворяйтесь наивным, Александр Павлович! У вас в руках шифровки! Не так ли?
— Вероятно! — попыхивая трубкой, равнодушно кивнул Граков. — Открытый текст невинен либо чистый блокнот. И отказать своему «вождю» не считаю возможным!
— А если я вас попрошу показать мне такое «невинное» письмо, когда случится, оказия ехать в Белград?
— Не притворяйтесь и вы наивным, Вадим Семенович. Если я заговорил о письмах, то, наверное, уж вам покажу, если…
— Если вас хорошо компенсировать? — И Майковский забарабанил своими пальцами-молоточками по столу: