Девятого сентября 1850 года территория Калифорнии была включена в состав Соединенных Штатов на правах штата. Однако этим дело не закончилось. Соединенным Штатам Америки нужна была мексиканская территория, на которой предполагалось проложить южную трассу Тихоокеанской железной дороги. В ход была пущена система нажима и прямых угроз. В 1853 году, согласно «договору Гадсдена», к Соединенным Штатам отошло еще 140 тысяч квадратных километров мексиканской территории. За эту землю американцы заплатили всего 10 миллионов долларов. Таким образом, менее чем за пять лет Мексика потеряла почти половину своей территории.
С интересом слушаю историю появления на свет штата Калифорния. Как похожа эта история на многие другие! И я вспоминаю прочитанные в детстве романы Майн-Рида и Густава Эмара.
Блэк умолкает, и только шорох шин нарушает тишину. По сторонам дороги возникают дома, протягиваются панели, появляются встречные машины, бензоколонки, лавочки, велосипедисты, пешеходы, и мы незаметно въезжаем в город. Начинает темнеть, и сумерки окутывают все вокруг. На улице и в домах зажигаются огни. Прошу Блэка доставить меня на судно. Чтобы не ехать через город и не терять времени, шофер направляет машину по пригородному шоссе, оставляя город слева. Сумерки уже переходят в мрак ночи, и мы быстро несемся по сравнительно пустынному, освещенному асфальту шоссе, вьющемуся среди невысоких холмов, на которых среди садиков и цветников сверкают огнями небольшие коттеджи. Шоссе постепенно входит в город, огоньки коттеджей сгущаются, то там, то здесь блестят и вспыхивают рекламы, количество машин увеличивается.
Минут через десять, когда мы уже двигаемся по улице города, шофер останавливает машину около бензоколонки.
— Сейчас заправимся, а то не хватит доехать, — произносит он, открывая дверцу. Рабочий в желто-лимонном комбинезоне быстро тянет гибкий резиновый шланг.
Прямо напротив колонки длинное низкое здание, из которого разносится оглушительный грохот джаза. Над входными дверями, около которых толпится несколько молодых пар, ослепительно сияет надпись: «Дансинг-холл ковбоев».
— Давайте зайдем посмотрим, — предлагаю я Блэку, — все-таки любопытная вещь.
— Ну что же, давайте. Это обычный дансинг-холл, в котором бывает преимущественно служащая и рабочая молодежь. Любопытного, конечно, здесь мало.
Оставив нашего шофера около машины, мы направляемся в дансинг-холл.
Длинный низкий зал залит светом многочисленных ламп, или свешивающихся с деревянного потолка, или укрепленных на таких же стенах. Вдоль стен деревянные перила, за которыми толпятся взявшие билеты без права танцев, середина зала занята танцующими. Около перил, недалеко от входа, стоит громадный шкаф, похожий на рефрижераторный, окрашенный в ярко-красный цвет. Из него, повторяемые несколькими репродукторами на стенах, несутся оглушительные звуки фокстрота. «Механический оркестр» работает непрерывно. Кончается один танец, и через несколько секунд начинается другой. Звуки музыки и усиленное шарканье подошв покрывают все. Танцуют молча, с сосредоточенными лицами, не отдыхая. Почти все в такт музыке двигают челюстями, жуя неизменную резинку. Зато за барьером шумно. Зрители громко критикуют танцующих, ободряя свистом «фаворитов» или потешаясь над кем-нибудь. Танцующие и зрители одеты довольно скромно, но с большой претензией на моду, особенно девушки.
— Такое впечатление, что они не развлекаются танцуя, а выполняют какую-то работу, — говорю я.
— Билет на танцы стоит дорого, и взявший его, конечно, не хочет терять ни минуты времени даром, — поясняет Блэк.
В это время недалеко от того места, где мы стоим, останавливается одна пара. Молодой человек в каком-то невероятного покроя спортивном пиджаке перламутрового цвета берет у подбежавшего «боя» две бутылочки «кока-кола». Одной тотчас завладевает его дама, принимаясь пить прямо из горлышка, другую он держит в руке и вынимает бумажник. Пока он достает несколько мелких монет из бокового отделения, я успеваю заметить в бумажнике довольно толстую пачку новеньких долларов. «Спортивный» молодой человек держит бумажник демонстративно открытым, стремясь, чтобы его содержимое было замечено возможно большим числом людей.
Пока я смотрю на эту пару, Блэк говорит мне на ухо:
— Обратите внимание на эти доллары. Вы можете купить почти в каждой лавчонке такой вот новенький бумажник с такой же или еще более толстой пачкой долларов, всего за пятьдесят центов. Доллары имеют только одну сторону и, конечно, деньгами не являются. Эти бумажники покупают, чтобы хоть самому себе казаться богатым, и с наивным расчетом, что и другие также подумают, что вы достаточно зажиточны. Смотрите, как он выворачивает бумажник для всеобщего обозрения и с каким сожалением наконец прячет его. Я уверен, что и покупка «кока-кола» была затеяна им только для того, чтобы вынуть и открыть бумажник. Наивно и глупо, и ведь парень-то, кажется, хороший, если судить по его лицу.