— Ну чего пристал к человеку? — вступается Сергеев. — Не все рождаются моряками, а из Димитрия хороший моряк со временем выйдет, если он только будет плавать. Будешь, Дмитро?
— Нет, я, пожалуй, после этого рейса домой на Черниговщину. Там дела богато. Да и скучаю я по своим местам.
В 9 часов 30 минут 27 мая к «Кораллу», бодро пофыркивая, подбегает небольшой катер. Развернувшись и отработав задним ходом, он швартуется к нашему борту. На корме катера все в том же черном котелке и поношенной визитке стоит мистер Симпсон. Заботливо поддерживаемый Ильиновым и Решетько, он тяжело поднимается по штормтрапу на палубу «Коралла». Отдышавшись и поздоровавшись со мной, он вместе с Каримовым приступает к работе. Часа через полтора Александр Иванович докладывает, что установка компаса закончена. Снимаемся с якоря и идем на середину аванпорта для определения и уничтожения девиации.
Весеннее солнце ослепительно блестит, отражаясь тысячами ярких бликов в ряби на воде. С берега налетают порывы ветра, играя нашим кормовым флагом. Мы на середине аванпорта, маневрируем, определяя и уничтожая девиацию. Словоохотливый мистер Симпсон устал, его маленькая сухонькая фигурка выглядит еще меньше, но он усиленно бодрится и все время старается показать, что он еще совсем лихой моряк и палуба — вполне привычное и удобное для него место.
Работая, он непрерывно рассказывает Каримову о разных плаваниях, всяких происшествиях на судах времен парусного флота, известных капитанах и так далее. Он часто перебивает самого себя и совершенно не смущается тем, что большую часть его рассказов Каримов не понимает.
— Хотите, я расскажу вам о плавании «чайных клиперов» и клиперов, возивших шерсть из Австралии? Вы знаете, какие премии платили фирмы капитану, приведшему первое судно в сезоне? — И он начинает быстро и оживленно рассказывать, одновременно посматривая на компас, передвигая магниты и командуя рулевому.
Когда работы закончены, мы направляемся мимо места своей прежней якорной стоянки во внутреннюю гавань Плимута для приемки топлива, пресной воды и продовольствия. Завтра мы должны выйти в океан и идти на остров Мадейра. Завтра начнется первый океанский переход.
Около входа в гавань нас поджидает лоцманский катер. Принимаем лоцмана и пересаживаем совершенно усталого мистера Симпсона на катер. На прощанье он крепко жмет мне руку, улыбается, обнажая фарфоровые зубы, оживленно говорит, желая счастливого плавания и всяких удач, но его маленькие выцветшие глазки смотрят печально и серьезно.
Проходим узкие ворота и по каналу идем к месту приемки топлива. Нас уже ожидают. На берегу суетятся рабочие, налаживая длинный гибкий шланг для подачи топлива. Рядом стоит большая автомашина — цистерна с пресной водой, около нее тоже приготовлен длинный шланг. Немного дальше — крытая грузовая машина с продовольствием для нас.
Через два часа все готово, мы выходим в аванпорт и становимся на якорь на прежнем месте, недалеко от «Альбатроса».
Наступает вечер. На судне кипит работа. Команда под руководством Мельникова готовит корабль к выходу в море. Все крепится по-походному, разбираются и проверяются снасти, туго зашнуровываются чехлы на спасательном вельботе и рабочей шлюпке, укладывается поудобнее и сортируется полученное продовольствие. В машине тоже возятся механики, проверяя и подготавливая двигатель. До ближайшего порта Фуншал на острове Мадейра более 1200 миль, а какие погоды ждут «Коралл» впереди, никому не известно.
Внимательно перечитываю еще раз лоцию Бискайского залива. Чем встретит нас этот грозный залив, известный морякам всех стран мира? Вдаваясь в берега Европы глубокой подковой, открытой в сторону северной части Атлантического океана, этот залив пользуется дурной славой гнезда штормов.
Океанская зыбь, гонимая ветрами, заходя в залив, образует неправильные высокие и крутые волны — «толчею», как говорят моряки, представляющую опасность не только для малых, но и для крупных кораблей. Даже при высоком давлении и хорошей погоде может неожиданно налететь галерна[10] и наделать нам много хлопот. Завтра перед выходом проверим еще раз все судно. Лишняя проверка не мешает.
По пути фрегата «Паллада»
В пепельно-серой мгле, постепенно скрываясь, тает за кормой Плимут со своими старинными фортами и лесом мачт американских кораблей между ними.
Дует сильный попутный ветер. Поставив все паруса, «Коралл» стремительно мчится на юг. Слева, немного позади, чуть накренившись и распустив огромные крылья белоснежных парусов, будто птица в полете, скользит по волнам «Кальмар». Под его носом вскипает, поднимаясь почти до бушприта, и опадает пенный бурун. Вдали виднеется смутный силуэт «Барнаула».
10
Галерна — ветер, начинающийся внезапно при совершенно ясном небе и переходящий в сильный, правда непродолжительный, шторм.