— Да, если чиновники пожелают отнять фрегат, то отнимут. Значит, продадим корабль губернатору?
— А ты действительно хочешь продать фрегат? Потому что я рискнул бы совершить еще пару рейсов. Удача идет нам в руки! И если ты так желаешь вернуться в Европу, то это можно будет сделать и позже. Приедешь во Францию с несметными богатствами…
— Да кому я там нужен? — отмахнулся Бульон. — Богатства могут отнять так же, как и корабль. И вообще деньги имеют свойство заканчиваться. Если я решу осесть, то осяду в колониях. Куплю плантации, рабов, и стану уважаемым членом общества.
Мда. Похоже у Бульона, как и у меня, азарт захватчика оказался сильнее. Да и потом… действительно… что там делать, в этой Европе? Там же войны одна за другой и полное королевское самоуправство. Не понравишься властям — и останешься без всего. В колониях с этим проще. Тут сила денег и сила оружия решают больше, чем власть метрополии, указания которой многие губернаторы слушают, в лучшем случае, через раз. А есть места, где и вовсе нет никакой власти. И многие пираты этим пользуются.
— Ты прав, корабль продавать не стоит, — признал Бульон. — Еще пара удачный рейдов, и мы станем весьма состоятельными людьми. Что ж. Тогда нужно потихоньку набирать людей. И запастись оружием, порохом и едой. И хорошо бы нормального кока нанять, чтобы не жрать откровенные помои. Ну и имя кораблю поменять.
Имя, имя… какое у пиратского корабля должно быть имя? Как говаривал один опытный капитан, «как вы лодку назовете, так она и поплывет». Но что же придумать эдакого? Испанское имя (Санта-Мария-и еще десять имен-льягас) кораблю однозначно оставлять не следует, особенно если учесть, что именно с испанцами мы и будем чаще всего сталкиваться. Но что придумать? Корпус «Марии» был красного цвета. Может, что-нибудь, связанное с этим? «Красная молния», например. Угу. А еще лучше — «Красный Октябрь». Или вообще «Red Alert».
Фрегат был легким, стремительным, и напоминал изящную охотничью собаку. Грейхаунда. Насколько я помню, в английском флоте были корабли с подобным названием. Но все как-то неудачно закончили свою жизнь. С таким же успехом, можно «Варягом» назваться. Оно, конечно, патриотично, но на дно уходить как-то не хочется.
В голове вертелось множество разных идей. От «Авроры» до «Звезды смерти», и от «Спартака» до «Перуна». Однако потом я подумал, что надо быть ближе к эпохе, в которой оказался. Я вспомнил Мартина Фробишера с его «Триумфом», еще раз вспомнил великого капитана Врунгеля с его «Победой», и предложил назвать фрегат «Фортуной». Потенциал в названии заложен хороший. Бульон одобрил.
— И еще Арман. Я предлагаю найти хорошего юриста, и оформить между нами договор. Не потому, что не доверяю тебе, — сразу же отмахнулся я от возражений Бульона.
— Слово дворянина стоит дороже всяких бумажек!
— Но подкрепленное официальным документом оно вообще бесценно. Поверь, Арман. Деньги разрушили немало дружеских и даже семейных отношений. Мы с тобой станем компаньонами, начнем решать, как распорядиться нашими доходами, и будет лучше, если в будущем у нас не возникнет разногласий на этой почве.
Бульон скривился, но пошел мне навстречу.
— Ладно. Но теперь, когда у нас будет большая команда, нам необходимо подумать над правилами, по которым мы будем жить. У здешних пиратов свои традиции, — напомнил Арман.
Да какие там традиции? На Тортуге не существовало никакого «берегового братства». Во всяком случае, в том виде, в котором я себе его представлял. Ни республики, ни сообщества, ни вообще хоть чего-то, что можно было бы принять за единое целое. Пиратские команды собирались, распадались и вообще не заморачивались насчет долговременных союзов. Что, собственно, и понятно — продолжительность пиратской жизни оставляла желать лучшего.
Однако некие общие правила действительно существовали. Так же, как они существовали у викингов, казаков и разбойников. Так же, как некие правила до сих пор существуют в криминальном мире, весьма далеком от единства и тем более братства. Принятые у флибустьеров законы, в основном, касались дележа добычи, наказаний за различные проступки и размеров компенсаций за потерю конечности (частично или целиком).
— И какие конкретно традиции ты предлагаешь соблюдать? — поинтересовался я у Бульона.
— Ну, например, запрет азартных игр на деньги…
— Постой-ка… Эй, хозяин! — окликнул я трактирщика, — Вели подать бумагу, чернила и хорошее перо.
— Зачем? — озадачился Бульон.
— Буду записывать хорошие мысли. Твоя идея по поводу запрета азартных игр мне уже нравится. Берем. Нечего создавать нездоровую атмосферу, чтобы члены команды друг на друга зуб точили. И еще драки надо запретить без позволения капитана.