Педру Первый устранил революционные настроения в армии, но часть населения желала попрощаться с далёкой и маленькой Португалией, по сравнению с которой Бразилия была огромным и богатейшим государством. Наследный принц почесал голову, и пришел к логичному выводу: «Не можешь уничтожить — возглавь». Да и когда на голове корона, она приятнее чешется.
7 сентября принц объявил о независимости Бразилии, 21 сентября Государственный Совет провозгласил его конституционным императором Бразилии, а 12 октября прошла торжественная инаугурация. 1 декабря Педру Первого короновали.
Правда, не всем жителям Бразилии понравилось поведение Педру, и северные провинции остались верны португальской короне.
Раскол затронул и армию. Часть войск встала на сторону португальского короля Жуана VI, часть — на сторону его обнаглевшего сыночка. С флотом ситуация обстояла не в пользу молодого государства. Стратегические порты на севере Бразилии были под контролем метрополии, и большая часть флота осталась верна королю Жуану.
Несмотря на пару побед на суше, положение Бразилии было очень шатким. Португалия пользовалась господством на море и могла как заблокировать немногочисленные порты, так и доставить подкрепление из Европы или перебросить войска к столице по морю.
Педру Первый был хоть и не очень хорошим сыном, но дураком точно не являлся, и заключил сделку с дьяволом, а точнее — с самим «El Diablo», Томасом Кокрейном.
Адмирал флота Бразильской империи
13 марта 1823 года Томас Кокейн прибыл в Рио-де-Жанейро, и 21 марта наш герой был провозглашен Первым Адмиралом Национального Имперского Флота. В тот же день на флагмане бразильского флота был поднят флаг адмирала Кокрейна.
В качестве флагмана Кокрейну достался линейный корабль «Педро I». Судно было старше Томаса — его построили в Баии, в Бразилии, в 1760–1763 годах. Старомодный, в классическом иберийском стиле, с высокой кормовой надстройкой и большим латинским парусом на бизани. Изначально названный «Святой Антоний и Святой Иосиф» («Santo António e São José»), за время службы корабль сменил несколько названий и прошёл несколько крупных ремонтов и модернизаций. К 1823 году шестидесятилетний корабль снова был модернизирован, получил более классическое для линейных кораблей парусное оснащение и увеличенное до 74х пушек вооружение.
3 апреля бразильский флот впервые вышел в море под руководством нового адмирала. Томас Кокрейн прекрасно понимал, что без поддержки из-за океана португальские силы в Бразилии окажутся на осажденном положении. 1 мая бразильская эскадра подошла к Баии, планируя заблокировать столицу португальских сил.
Эскадра Кокрейна состояла из флагмана, фрегата «Пиранга» и двух торговых клипперов, переоборудованных на манер корветов. Чуть позже к эскадре присоединился еще один фрегат.
С экипажами дело обстояло откровенно плохо. На «Педро I» основой экипажа были 160 британских и американских моряков. В качестве морских пехотинцев (абордажников) Кокрейн взял самых замотивированных сторонников независимости — освобождённых рабов. 130 чернокожих вольноотпущенников с удивлением осознавали, что они теперь свободные люди, и палубу на кораблях приходится драить не им, а морякам-европейцам. Кокрейн понимал, что такой подход даст ему самых преданных бойцов, а моряки португальского происхождения по его мнению были больше ни на что не годны.
4 мая навстречу бразильцам вышел португальский флот. Кокрейн увидел тринадцать разных кораблей, выстроившихся в боевой порядок. Подав эскадре сигнал следовать за ним, адмирал повел свой корабль навстречу противнику.
Сложно представить, как орал и разорялся наш герой. Из всей эскадры за ним пошёл только перевооруженный клиппер «Мария Да Глория». На остальных кораблях взбунтовались моряки португальского происхождения. Не миновала эта участь и флагман — два португальских моряка из экипажа «Педро I» заблокировали подачу пороха из порохового погреба, арестовав носильщиков.
Неизвестно, на каком языке орал Кокрейн — английском, гэльском или португальском, но под матюки нового адмирала бразильский флот отступил. Попутно пришлось брать на абордаж один из собственных транспортов, на котором восставшие от беззакония («как так, негры получают нормальное жалование, а мы палубу скоблим!») матросы португальского происхождения захватили управление и хотели переметнуться к врагу.