По количеству орудий «Speedy» уступал «Азову» в пять раз (16 пушек против 80ти), а по массе бортового залпа — в двадцать пять.
Сравним тот же «Speedy» с более близким по классу и по времени судном, куттером «Меркурий» 1788 года (который, фактически, был парусно-гребным бригом). На «Меркурии» стояли 22 24хфунтовые карронады. Масса его бортового залпа составляла 108 кг (всё тот же грубейший подсчёт).
Получается при разнице в шесть орудий, разница в массе залпа была почти в десять раз в пользу «Меркурия».
Эти подсчёты массы залпа и количества пушек я провёл не для того, чтобы похвалиться умением пользоваться калькулятором. Даже при одинаковом количестве орудий нельзя забывать о массе залпа и о типе орудий и кораблей.
Канонерская датская лодка, пусть даже с одним 36фунтовым орудием могла изрядно попортить нервы тому же «Speedy». А вот шансы «Меркурия» 1788 года, превосходящий «Speedy» массой залпа почти в десять раз, были куда ниже. Карронады прекрасно работали на небольших дистанциях. Тридцатишестифунтовая пушка же имела куда большую прицельную дальность и убойную силу.
Одного ядра из тридцатишестифунтовки могло хватить, чтобы повредить бриг или даже линкор. Но вот потопить одним попаданием — это врядли.
А вот одного ядра из карронады «Меркурия» хватило бы «за глаза», чтобы отправить канонерку на дно.
В общем, надеюсь Вам понятно — с пушками, их количеством и калибрами всё ну очень неоднозначно.
Достаём линейки
О размерах и размерностях
Теперь, собственно, поговорим о размерах кораблей. Не о том, какой длины был тот или иной корабль, а о том, какие размеры указывались на чертежах, и что они значили.
Логично, что основными измерениями были длина, ширина, и высота корпуса. При этом высота не значила ровным счётом ничего — куда важнее была осадка судна.
Осадка судна — это расстояние от нижней точки киля до ватерлинии. Естественно, в зависимости от загруженности (и непредвиденных отверстий) осадка менялась, являясь динамической переменной, а не константой.
Немаловажным параметром являлся тоннаж судна. И тут начинается отдельное веселье.
До принятия в 1849 году в Британии системы Мурсома тоннаж судна измерялся не в полезном объёме грузового пространства, а в массе. Слово «тонна» происходит от английского «tun», старинной мере измерения объёма для количества вина. Там много разных значений — для английских галлонов, американских галлонов и прочего.
Эдуард I Длинноногий ввёл пошлину на фрахт, осознав, что на морской логистике можно неплохо заработать, если ты живёшь на острове.
Формула расчёта тоннажа вызвала бы нервный тик у любого современного преподавателя точных наук. Умножая длину на ширину и глубину интрюма, разделив получившееся на сто, получали примерный тоннаж судна. Так как в те времена тоннаж был именно мерой перевозимой массы, то получалось, что перемножая футы, получали таны. Грубо говоря, умножая метр на метр на метр, получали килограммы.
Система обмера менялась долго и муторно. Постепенно вводились и новые параметры обмера.
Так, к примеру, на чертежах неоднократно мелькает параметр «Длина по килю для тоннажа».
За ширину для тоннажа принималась максимальная ширина судна по обшивке, без бархоута. Но на российских чертежах порой указывали размер и «с досками».
Но это английские налоги и стандарты. К примеру, Датско-Норвежская уния на зундской таможне таможенный сбор вела по другим расчётам. Для них главным фактором была ширина палубы, и уже в самом конце 16 века появился такой класс кораблей, как «флейт». На этих судах впервые был установлен голландский штурвал, облегчающий поворот, эти суда делали длиннее и уже, что увеличивало ходовые качества. Но миру они запомнились в первую очередь узкой палубой. Так что параметр «ширина открытой палубы» тоже неоднократно можно было увидеть как в голландских, так и в российских чертежах. К слову, зауженная относительно максимальной ширины палуба давала ещё два приятных «дополнения». Центр тяжести судна оказывался ниже, что уменьшало «валкость» корабля и уменьшало крен и качку при сильном ветре или шторме. И покатые борта встречали ядра под более острым углом, что порой приводило к рикошету. Покатые борта неоднократно использовались на боевых кораблях — одним из самых ярких тому примеров был французский фрегат «La Renomee» (1767 год). Так что характерное «пузико» было не только у торговцев, но и у вполне себе военных парусников.