– Смеркается, – произнес Стефан, – Переночуем в лесу?
– Придется, – ответила я, – До ближайшего поселения еще долго, ночью идти не станем. Разворачивайте спальники.
Весна только начиналась, однако этот год выдался теплее предыдущего, поэтому спать на земле было хоть и неприятно, но терпимо. За целый день под солнцем, земля успела высохнуть, и все последствия недавнего проливного дождя испарились, словно и не было его вовсе. Делая себе настил из хвойных веток, я все-таки немного отряхнула их от грязи и понадеялась, что сырость уже отступила.
Убедившись, что все готово к ночлегу, я посмотрела на засыпающих компаньонов и кивнула сама себе. Атмосфера стояла достаточно спокойная, не спал только Стефан, вызвавшийся дежурить первым. На эту ночь мне смены не выпало, поэтому я могла позволить себе немного передохнуть.
Завернувшись в спальный мешок, я привалилась к дереву и заснула как обычно, донельзя чутким сном. Дома меня научили контролировать свое сознание даже в период сна, поэтому подойди ко мне кто-нибудь, и я тут же приду в себя. Обычно из-за этого мой сон короткий и довольно неглубокий, однако на этот раз все вышло из-под контроля.
Мой измученный разговорами и планами на освобождение брата, мозг с чего-то решил, что сейчас самое время погрузится в воспоминания, и выдал мне картинки, назвать которые кошмаром можно было с большим преуменьшением.
Мне было четырнадцать. Я тренировалась в королевском дворце, когда в комнату вошёл Ефим. Погода тогда была ветряная, этаж двадцать шестой - крыша королевской башни. В этот день даже птицы не летали за окном. Было холодно и сыро. Как сейчас помню, сколько негатива вызывало у меня одно только нахождение во дворце.
Будучи ребенком, я не осознавала всего того, что мне предстоит. Я усердно тренировалась и изнывала от боли почти каждый день. Я не хотела видеть свою семью, не хотела вставать с кровати по утрам. Я не понимала за что мне все это и всякий раз, видя Ефима внутри меня что-то переворачивались. Но было это вовсе не потому, что он станет меня бить. Это я знала наверняка и давно уже смирилась.
Переворачивалось во мне все по другой причине. И к несчастью, смириться с ней я просто не могла.
– Сегодня у нас будет особенная тренировка, ваше величество.
Несмотря на возраст, стражники и рабочие всегда обращались ко мне по статусу.
Ваше величество.
Я ненавидела, когда они так говорят. Я ненавидела, когда они проявили ко мне уважение. Ненавидела, когда они называли меня будущей королевой и кланялись в ноги, а затем избивали и принуждали делать все то, что мне претит.
Ефим подошел ближе, и я заметила в его руках что-то квадратное, накрытое белой полотняной тканью. Мужчина почесал бороду и сорвал ткань с предмета. В его руках была клетка. За металлическими прутьями оказался кролик. Маленький, беленький и очень пушистый.
Как сейчас помню, что безумно хотела его потрогать. Хотела зарыться руками в его мягкую шубку и приложить к груди. Хотела почувствовать рядом с собой хоть немного тепла, которого я не чувствовала никогда в жизни. Я думала, Ефим принес кролика, чтобы я о нем заботилась. Думала, тренер учит меня ответственности, учит ухаживать за кем-то. Думала, что быть королевой – означает заботиться о ком-то также бережно, как о себе самой. Думала, что быть королевой означает любить и сопереживать другим. Как же я ошибалась.
– Такой маленький и беззащитный, правда? – начинает Ефим, и от кривой усмешки на его губах меня начинает тошнить, – Не хотите погладить?
Не хочу. Я хочу забрать животное и убежать. Убежать далеко-далеко. Однако увидев выражение лица мужчины, заметив ехидную улыбку на его губах, я поняла, что сбежать у меня не получится. Я едва слышно вдохнула. Сердце сжалось до размера этого кролика, когда я стала догадываться о его предназначении. Истолковав молчание как согласие, Ефим едва заметно улыбнулся и произнес:
– Извините, но эта скотинка здесь для другой цели.
Вынув из кармана нож, мужчина ловко прорезал металлические прутья и вывел своеобразную дверцу. Животное внутри забилось в угол и испуганно задергало носом. Я охнула, когда нож вдруг оказался в моих руках и впился в ладони.
Ефим швырнул мне под ноги клетку и указал на оружие, до крови оцарапавшее мне руки.
– Вы знаете, что делать.
Я перевела взгляд с клетки на нож и почувствовала, как напрягся кишечник. Мои внутренности медленно покрывались инеем.
– Нет, – шепчу я, – Нет, я не могу.
– Не можете? – за время моего замешательства, Ефим подобрался ближе и теперь стоял рядом, задумчиво накручивая усы на палец, – Хм, и что же нам тогда делать? Напоминаю, ваше величество, вы не можете отказаться. У вас нет права отказывать в нуждах своего народа. Итак, скажу снова. Возьмите нож и сделайте то, что должно.
Я отрицательно покачала головой и тут же получила по лицу длинным деревянным стержнем. Боль пронзила щеку. Я тут же почувствовала во рту металлический привкус крови.