— В самом деле, — совершенно серьезно согласился Ардженте.
Тура окинула Палпатина откровенно оценивающим взглядом:
— Я бы хотела задать вам еще пару вопросов, если позволите.
Палпатин указал на сцену:
— Я был бы рад еще побеседовать с вами, но, кажется, представление уже начинается.
Две дюжины юных джедаев в неброских рубахах и мягких сапогах стояли в две шеренги друг напротив друга, две дюжины пар рук сжимали рукояти световых мечей, две дюжины сияющих клинков готовы были скреститься.
По команде учителя фехтования двенадцать учеников, стоящие в одной шеренге, синхронно отступили на три шага назад и приняли защитную стойку: ноги на ширине плеч, меч прикрывает корпус точно по центральной линии.
Каждый меч был сделан специально для его обладателя, подогнан по руке, так что ни один из них не был похож на другой, хотя некоторые общие черты у них и были: диатиевый элемент питания, кнопки активации, проекционные пластины и адеганские кристаллы, которые, собственно, и давали жизнь световому мечу, — большая редкость, между прочим. Мало какой материал в Галактике способен сопротивляться световому мечу. На полной мощности и в умелых руках он режет дюракрит и даже способен прожечь дюрастальные створки шлюза на космическом корабле, хотя для этого и потребуется время.
По следующей команде учителя вторая шеренга встала в атакующую стойку: ноги чуть согнуты в коленях, чтобы понизить центр тяжести, корпус повернут на четверть оборота, двуручный хват, меч занесен так, будто нужно отбить крученый мяч.
И по последней команде инструктора ученики второй шеренги азартно атаковали первую. Ученики из первой шеренги, отступая с балетной грацией, защищались, затем возвращались в стойку, позволяя соперникам выполнять атаки повторно. Когда они прошли половину ширины зала, учитель остановил выполнение упражнения, и ученики в парах поменялись ролями.
Теперь атакующей стала та шеренга, что раньше защищалась. Сверкающие клинки скрещивались с легким гудением, их сияние смешивалось, учебный зал полнился всполохами света.
Квай-Гон и Оби-Ван наблюдали за тренировкой с обзорной галереи, нависающей над фехтовальным залом. Сам зал был расположен в глубине пирамиды, у основания Храма джедаев. Ученики тренировались все утро, но лишь немногие из них выказывали признаки утомления.
— Кажется, еще вчера я был таким же, — сказал Оби-Ван.
— У меня с тех пор было немало таких «вчера», мой юный падаван, — ехидно усмехнулся Квай-Гон.
Детство и отрочество обоих прошло в Храме, хотя для падавана этот период миновал совсем недавно — чего никак нельзя было сказать о его учителе. Собственно, все джедаи: ученики, падаваны, рыцари и мастера — росли в Храме. Способности к управлению Силой проявлялись уже в младенчестве, и большинство потенциальных джедаев жили в Храме с шестимесячного возраста. Некоторых привозили в Храм члены семьи, других разыскивали в отдаленных мирах опытные джедаи. Зачастую, чтобы проверить задатки кандидата, применялись определенные испытания. Но результаты их еще не определяли жизненного пути новичка: по решению наставников он или она, человек или представитель иной расы могли встать со световым мечом в руках на защиту мира и справедливости, а могли и отправиться в сельскохозяйственный корпус Ордена, чтобы помогать накормить голодных и обездоленных.
— Сколько себя помню, на тренировках я всегда боялся, что мне не хватит силы воли, чтобы стать падаваном и уж тем более рыцарем, — добавил Оби-Ван. — Я всегда сражался яростнее, чем кто бы то ни было, чтобы скрыть неуверенность в своих силах.
Квай-Гон возвышался над ним, скрестив руки на груди:
— Если бы ты сражался хоть чуть-чуть усерднее, заниматься бы тебе сельским трудом до конца жизни. Свой путь ты нашел, когда прекратил столь ожесточенно стараться.
— Я не мог сосредоточиться на текущем моменте.
— Ты и до сих пор не можешь.
Двенадцать лет назад Оби-Ван получил назначение в сельскохозяйственный корпус на Бендомире, и именно там судьба свела их с учителем, когда предыдущий падаван Квай-Гона поддался влиянию темной стороны Силы и покинул Орден джедаев. Но, несмотря на взаимопонимание, которое сложилось между ними, Оби-Ван порой сомневался, хватит ли у него таланта, чтобы когда-нибудь дорасти до рыцаря-джедая.
— Как я могу быть уверен, что мое предназначение — не труд земледельца, учитель? Быть может, тогда, на Бендомире, я свернул на ложный путь?
Квай-Гон наконец отвлекся от наблюдения за тренировкой и в упор посмотрел на своего воспитанника: