Валорум задумался:
— Возможно, я ошибся, когда решил, что «Невидимый фронт» не должен принимать участия в саммите на Эриаду. Я опасался создать впечатление, что Республика признает их как политическую организацию. Более того, я как-то плохо представляю их спокойно сидящими за столом переговоров с неймодианцами. — Он смешался. — Но что они рассчитывали выиграть, убив меня?
Палпатин вспомнил злобные разглагольствования Хавака по поводу того, что их не пригласили на саммит. «Нам нужен другой канцлер. Сильный», — сказал тогда Хавак.
— Я задаю себе тот же вопрос, — ответил Палпатин. — Но вы были правы, когда не стали предлагать им принять участие во встрече. Они опасны — и они заблуждаются.
Валорум кивнул:
— Мы не можем рисковать, допустив их на Эриаду. Слишком многое стоит на кону. Нужно дать отдаленным системам возможность высказаться, не опасаясь нападок Торговой Федерации или вмешательства «Невидимого фронта».
Палпатин задумчиво сплел пальцы, припоминая подробности недавней встречи с Хаваком, каждое его слово...
— Возможно, пора обратиться за помощью к джедаям, — сказал он в конце концов.
Теперь настала очередь Валорума надолго задуматься, внимательно разглядывая собеседника.
— Да, наверное, джедаи захотят вмешаться. Двое из них сегодня помогли сорвать планы моих несостоявшихся убийц.
— В самом деле?
— Сенату придется дать санкцию на привлечение джедаев. Вас не затруднит внести предложение?
Палпатин улыбнулся одними глазами:
— Сочту это за честь, Верховный канцлер.
Оставив позади парковочную платформу медцентра, Сейт Пестаж разогнался в воздушном транспортном коридоре среднего уровня, а потом на каждой развязке стал переходить на ярус выше, пока не оказался в зоне лимузинов и частных аэроспидеров. Движение здесь было значительно менее плотным. Такси, а тем более машины доставки тут встретить было трудно — обитатели высот пользовались личным транспортом, а грузы доставлялись на более низкие этажи и уже оттуда возносились к небесам на турболифтах.
Пестаж продолжал подъем, пока не оказался на самой высокой магистрали, предназначенной исключительно для летательных аппаратов, пользующихся дипломатическими привилегиями, — мобильные сканеры могли в любой момент запросить подтверждение. Личный аэрокар сенатора Палпатина такие привилегии имел.
Пестаж направил машину к платформе у роскошного небоскреба и припарковался. Потом достал из багажника небольшой чемоданчик и сумку. В сумке, сделанной специально для него, уютно устроился шар размером с дыню-липучку. Эту кладь Пестаж повесил на ремне через плечо.
С сумкой и чемоданом он вошел в холл верхнего яруса, где его просканировали с головы до ног, прежде чем допустить к турболифту, ведущему в пентхаус. И снова ему пригодился мандат его хозяина, чтобы распахнуть множество дверей, которые иначе остались бы для него закрыты. Несколько обитателей небоскреба промелькнули поблизости, но никто из них не взглянул на него дважды — они свято верили, что если уж некто умудрился проникнуть в здание, значит у него есть на это полное право.
Пестаж поднялся на турболифте в пентхаус, принадлежавший одному из коллег Палпатина по Сенату. В данный момент пентхаус был пуст, поскольку сенатор как раз вчера отбыл навестить родную планету.
В саду на крыше Пестаж с багажом подошел к двери и набрал код на сенсорной панели в стене. Когда сканер запросил сверку рисунка сетчатки, он отстучал второй код, который, по сути дела, приказал сканеру отказаться от обычной процедуры подтверждения личности и просто открыть дверь в апартаменты.
Хакерский код сработал, и дверная панель скользнула в стену.
Стоило Пестажу шагнуть в элегантную прихожую, включилось мягкое освещение, позволив увидеть мебель и произведения искусства, соответствующие утонченному вкусу сенатора. Пестаж, не задерживаясь, вышел на террасу.
Внизу, за выложенными черепицей перилами, гудели транспортные потоки. Огни других высоких зданий освещали площадку. Воздух здесь был градусов на десять холоднее, чем на среднем уровне, и гораздо менее грязный. Из-за высокого, по грудь, ограждения Пестаж мог любоваться видом здания Галактического сената в одной стороне и башен Храма джедаев — в другой.
Но эти виды его не интересовали. Ему нужен был пентхаус напротив, от которого его отделяла пропасть между небоскребами.