Толль Тина
Под пологом тайны
Глава первая. Вступительная и разъяснительная
Кроткое северное лето закончилось. На смену ему пришел сезон ветров, принес из Залесья снега, метели и печаль. Завтра я уезжаю в столицу Империи - Лаэртан. Грядет второй год обучения в Академии. И я вся в предвкушении новых знаний, умений, дней, наполненных смыслом. А теперь пора идти собираться. Я подобрала юбку, присела, опустила руку в холодную воду, пошевелила пальцами. Вот по чему я действительно буду скучать - так это по морю.
Поднялась, тряхнула рукой, позвала ветер. Он закружил вокруг, играя с одеждой. Я улыбнулась, отпустила шутника и пошла по тропинке к городу. Надо еще попрощаться с дядей Чихом. Вообще-то он мне не дядя, не родной. Просто он был другом моего отца и сейчас помогает нам с тетей. Он владелец трактира, но совсем не так прост, как кажется. Именно дядя Чих сумел договориться о моем поступлении в Академию. Поясню, в Академию принимают только аристократов. Остальные должны оплатить вступительный взнос - право на обучение, и далее оплачивать каждый семестр согласно установленного тарифа. Сумма вступительного взноса весьма велика. Мы с тетей никак не смогли бы найти такие деньги, если бы не дядя Чих.
Но и этим помощь дяди не ограничилась. Он договорился с господином Догертом, Управителем больницы Ордена Милосердия, чтобы меня взяли на работу. Таким образом я могу оплачивать свою учебу. Господин Догерт, кстати, взяв меня на работу, нарушил закон - в больнице разрешено работать только после пробуждения магии. В теории она должна проснуться только к концу этого года. Но вот какая штука - я начала в полной ощущать силу уже месяц назад. Это странно, поэтому я никому не рассказываю. Но ощущения убийственные!
Сначала я не поняла, что со мной происходит. Я проснулась ночью от ощущения небывалой легкости, граничащей с головокружением. Мне казалось, если я только захочу - могу взлететь высоко в небо без малейшего усилия. Где-то в животе, в груди порхали бабочки и щекотали меня мягкими крылышками, мурашки теплыми волнами расходились по рукам, ногам, голове. Я даже рассмеялась. Так проснулась магия. Вскоре я обнаружила, совершенно случайно, что ветер слушается меня. А еще раньше, когда я попала работать в больницу, я неосознанно начала делиться силой с теми, кому это было нужно - с больными, ранеными. Сначала это происходило неосознанно, начиналось с простого желания помочь. Потом я поняла, как нужно направлять силу. Ее, однако, было пока не много, так что никто моего вмешательства не замечал...Вообще это странно. Если ты целитель, то стихийником ты быть не можешь. Может, магия пока просто не стабильная, не знаю... Но вместе с ней начало изменяться и что-то еще.
Итак, благодаря дяде Чиху я учусь в Академии, работаю в больнице Ордена Милосердия, а на летних каникулах подрабатываю подавальщицей у него в таверне. Вчера был последний рабочий день. Поэтому сегодня нужно зайти попрощаться.
Уже через несколько минут я шагала по стылым улицам города. Фонари действительно уже зажглись и разливались по мостовым тусклыми желтыми пятнами света. Тут и там шныряли прохожие, ежась от холодных порывов ветра. Из таверн доносился хохот захмелевших гостей. Драк не было - для них еще слишком рано. Из подворотни серой тенью вынырнул оборотень в первой ипостаси, оскалил клыки и что-то прорычал.
- Не работаю, уважаемый, - спокойно ответила я и пошла дальше.
Кольнуло беспокойство, ведь это странно - оборотень в первой ипостаси разгуливает по главной улице города, скалится, рычит... Может больной? Захотелось прибавить шаг, но я сдержалась. Если больной, то может себя и не контролировать. Почует страх - начнет охотиться. И вот тут уже мне не сдобровать. Чуть повернула голову, краем глаза косясь на опасного пешехода. Он шел на приличном расстоянии и агрессии больше не проявлял. И на том спасибо. Вот уже и вывеска "Скверного стрелка" покачивается, чуть поскрипывая.
Таверна располагалась на первом этаже кирпичного трехэтажного дома, на втором - комнаты для постояльцев, вход в которые был с улицы - чтобы еду по ночам не воровали. Третий этаж занимали хозяева - господин Чих и два его сына.
Я огляделась - почти все столики были заняты. Сновали подавальщики, в дальнем углу, где столик испокон веков занимала воровская братия, назревала драка, но вышибала Бруг был начеку и тоже внимательно поглядывал в неспокойный угол. Видимо, я слишком замешкалась на пороге, в последний раз оглядываясь на оборотня, поскольку изрядно подпивший мужичок за ближайшим столом высказался:
- Эй, деваха, чего задумалась. Иди ко мне, не обижу, - и он похлопал себя по коленке в засаленной штанине.
Я отмерла и молча пошла было на кухню, но мужичок был из настойчивых, схватил за руку:
- Ну что ты, красавица, разве я тебе не хорош?
Его спутники загоготали.
- Хорош, хорош, - раздался над моей головой веселый голос, - красив да трезв. А синяк откуда? Женка приголубила?
Мужики снова расхохотались.
Я обернулась. Лис, буфетчик, скалился белозубой улыбкой, но глаза были колючие, настороженные. Он вытащил мою руку из лапы мужика, потянул за собой.
- Твоя что ли? - спросил мужичок.
- Родственница хозяина, - доверительным, но громким шепотом сообщил Лис. Буфетчик повернулся ко мне и, отводя в сторону, лукаво спросил:
- Так когда же ты меня поцелуешь?
- Когда елка зацветет, - привычно отшутилась я и шмыгнула на кухню, а он отправился на свое место - за стойку, разливать напитки.
А на кухне цвел скандал.
- Я это готовить не буду! - бушевал повар, грозно уперев руки в бока и нависая над маленьким, толстеньким хозяином заведения, собственно, господином Чихом.
- Гошенька, - со смиренным терпением в голосе говорил господин Чих, - "это" готовят уже во всех тавернах города, понимаешь? Клиенты приходят, спрашивают мису, а когда мы говорим, что у нас не готовят тикайскую еду, клиенты расстраиваются и уходят к конкурентам. И уносят с собой мои деньги и твою зарплату, Гоша.
Господин Чих проникновенно заглядывал снизу вверх в глаза своему повару, на треть великану, кстати.
- Это преступление против кулинарии, - заявил повар, потрясая указательным пальцем почти у самого лица хозяина.
- А твое поведение - преступление против бизнеса, - парировал господин Чих, - времена, когда кухня Аэтлана была вершиной кулинарного искусства, миновали. Теперь нас ждут большие перемены. И конкретно для этой таверны они начнутся с внедрения в меню блюд тикайской кухни.
- Я не могу это готовить! - выдохнул Гоша, шмыгнул носом, картинно заломил руки и отвернулся к плите, скрывая выступившие на его глазах слезы, которые мне, тихонечко стоящей у двери, были прекрасно видны. Да, Гоша сверх-эмоциональный великан. Отчасти потому, что живет в городе, а не в семейном клане.
Повар вздохнул, собираясь с силами, крепко сжал в руках края передника и прошептал через плечо:
- Я... не умею, - передник разорвало на две неравные части, великан зарыдал.
Помощники повара, до этого жавшиеся по углам, предпочли укрыться за мебелью. Да спрятались так, что даже колпаков не было видно.
- Ну-ну, милый, - господин Чих хотел было ободряюще похлопать великана по спине, но оценив разорванный передник, передумал, опустил руку и мягко сказал:
- У меня есть тот, кто тебя научит, - и на всякий случай сделал два шага назад.
- Что? - глаза великана покраснели и рванулись из орбит, когда он резко обернулся к хозяину, - кто эта сволочь?!
- Господин Син- пин, - сказал господин Чих и резво обежал вокруг стола, надеясь, что эта хрупкая преграда убережет его от гнева нестабильного великана. О, как он ошибся!
- Какой-то. Тикаец. Будет. Учить. Меня? Меня! Лучшего повара Аэтлана! Ученика самого Тиваля! - с каждым словом Гоша наступал на господина Чиха, а когда на его пути встретился тяжеленный деревянный стол, тот просто начал двигаться в такт Гошиным шагам, а с ним вместе двигался и господин Чих.