– Мы правильные, да, – Анси стал очень серьезным. – Мы хотим такими быть. Жить в мире мечты. Без злобы и подлости. Открыто. Мы идем к этому по трупам мрази, сволочей и подонков. Но любим чистоту, поэтому часто вытираем ноги, – попытался отыграться черной шуткой.
– И от толстых избавлялись?
– Нет, ты что?! Эта болезнь искоренилась сама. Это же неприлично и некрасиво – слабый человек. Чтобы управлять способностями, нужна строжайшая дисциплина! И здоровое тело. Так что – нет больше толстых.
– А те жирные, кто без способностей – остались? Им–то нафиг ваша самодисциплина?
– Есть, наверное. Но на людях такие не показываются, это аморально. Уродство какое!
– Раньше доходило до того, что в некоторых реальностях были пропагандирующие толстых и жирных конкурсы! Что–то вроде «Манекенщица XXL», «Образец большого человека», «Толстые VS Худые», – Юна даже скривилась, произнося подобное.
– Ага! Было и повышение самооценки внушением любить себя таким, какой есть, – косичка у Тони, казалось, задрожала от гнева. – Ну разве не бред?! Если человеку не хватает знаний – достаточно полюбить себя таким, какой есть! И он сразу станет умнее?! Так, что ли? Или у кого–то раковая опухоль, но к целителю идти не надо: достаточно полюбить себя таким, какой есть! А если мне противно находиться рядом с этими толстыми моральными уродами?
– Тони, не накручивай себя. В некоторых реальностях и так осталась едва пятая часть населения… – глаза Ирим были на мокром месте.
– И не такое было! – Анси махнул рукой. – На высоком уровне законодательно утверждали принципы толерантности и воспитывали детей в духе терпимости и уважения! Уважения кого?! Слабовольных и ленивых? Больных, не желающих лечиться от ожирения? Уважение прав и интересов пузатых плавно перетекло в снисходительное отношение к обжорству и к необходимости идти на уступки: работу таким – полегче, требований – поменьше! В общем, маразм крепчал.
– Нам сейчас приходится совсем непросто, но детская мечта того стоит, – подал голос кто–то из мальчишек после паузы.
– Все верно! Правильно! – зазвучало отовсюду.
– Детская мечта действительно огромная сила, – подтвердила Ноти.
– Да, Тань, так и есть: любой ребенок мечтает о чистом и красивом мире, а не о подлости и мерзости. А детская мечта, как известно, ведет человека всю жизнь. Мы хотим жить в сказке! – улыбнулся Анси, разведя руки.
– Тогда Актеона почему не уничтожили?
– А чем он–то тебе не нравиться? Один из нас, просто такой вот вид способностей, не часто встречается. Зато он помогает многим.
– Вы сущность его видели?
– Как это? – все заинтересовано подались вперед.
– Сущность! – Таньке не хватало слов, но поделать ничего не могла: в памяти информация отсутствовала. – Я не знаю как объяснить, – она совсем расстроилась, – просто вижу и все. Актеон – с гнильцой человек. Мерзостный.
– О такой способности мы пока не знаем, – рассудительно сказал Анси, – давай повременим ставить клеймо.
– Когда сформулируешь, расскажешь, как научиться видеть сущность, ладно? – Юна очень заинтересовалась Таниной способностью.
– Не вопрос. А для чего нужны постановщики целей?
– Для продуктивного отдыха, конечно! Не просто так же без смысла время тратить? А определиться самостоятельно не каждый умеет.
– А если я хочу валяться на пляже и нифига не делать?
– Вот! У тебя цель есть: релаксация и самосозерцание. Или медитация[12] и прокачка энергетических каналов[13]. Не все так могут, а отдыхать нужно с толком.
Часть 7
Через открытую дверь подул ледяной ветер с гор. В жару это было неожиданно и приятно:
«Забавно, как вдруг все переменилось. Даже ауры у всех стали вдруг другими. Замерзшими, что ли? – Таня посмотрела простым взглядом на всех ребят. – Никто и не замечает изменений. Вот тебе и волшебство ветра.»
– А со стихиями многие работают?
– Многие могут, но не все развивают эту способность. А почему ты спросила? – Тони с удовольствием перенял эстафету у великана Анси.
– Подул ледяной ветер, вот и пришло на ум. Красиво. И ауры у всех замерли, как рисунок морозный.
– Ё! Атака!!! – Тони оказался у ближайшей стены раньше, чем его тень.
Пока Таня недоуменно поднимала брови, все уже были на ногах и снимали со стен оружие, спокойно и быстро. Двое засели за барной стойкой, осматривая солнечные окрестности из полумрака комнаты.
– Таня! Бери только то, с чем уверенно обращаешься! Говорю всем!!! Выдвигаемся на пляж, авангард – Юна и Ту́льси. Остальным – внимание на фланги. Я – замыкаю. Вскрывайте резервный выход. – Анси как–то мгновенно переменился, стал печальным.