— Он жив, — возразила Джуди.
— А ты думаешь, можно назвать полноценной жизнью его нынешнее состояние? — покачала головой Березка. — Я бы сказала, что он существует. Он уже совсем не тот, что раньше, и назад его не вернешь. Так что Дейл Хэнделл, которого мы знали, умер навсегда.
От таких слов стало грустно. Березка умела говорить неприятную правду и задевать за живое, но все же Джуди следовало бы поучиться у нее спокойствию и мудрости, с каким она принимала вещи и события вокруг себя. Белка же перепрыгнула с плеча Джуди на ближайшую ветку и стала прощаться.
— Не дай страхам поймать тебя в капкан. Близятся нелегкие времена, дорогая, и ты знаешь, что их не избежать. Собери всю смелость в кулак. Она пригодится не столько тебе, сколько твоим друзьям.
— Пока, Березка, — вздохнула Джуди. — Надеюсь, мы скоро увидимся.
— И я надеюсь на это, — неожиданно тепло отозвалась Березка.
Взмахнув на прощание хвостом, она скрылась в листве. Мелвин и семейство Грейсов двинулись дальше, по путаной тропинке к Сверкающему Дому, и Джуди вспоминала, как недавно они с трудом пробирались здесь по снегу и холоду. Тогда Мелвин чуть не умер, и спаслись они только благодаря Редании. Именно тогда Джуди в первый раз прикоснулась к Напитку Сумеречной Границы и уже думала его использовать, но вовремя остановилась. Выходит, Березка права? Разумнее, если такая ценность будет в руках у дракона?
— А для этого мира вообще нормально, что тут белки говорят? — весело осведомился папа.
Мелвин прыснул.
— Знаете, я привык к тому, что у Дерка иногда говорит даже дом. Так, иногда бормочет во сне, рассуждает на философские темы и ищет ответы на риторические вопросы. К тому же у Дерка есть говорящий ворон, очень мудрый, кстати говоря. Он принадлежал самому Мерлину.
— Ох! — вздохнула мама. — До сих пор не могу поверить, что все это — не сон.
— Ничего, вот доберемся до Эйланиса, там будет не до приятных ощущений, — мрачно посулила Джуди. — Кстати, мы что, до него пешком пойдем?
— Нет, конечно, — обиделся Мелвин. — Просто, насколько ты помнишь, у меня проблемы с телепатией. А здесь, рядом с порталом, мертвая зона, откуда телепаты и посильнее меня связаться ни с кем не могут. Дойдем до ближайшей развилки, а оттуда свяжемся с Реданией и свистнем ее сани.
Так, собственно, и случилось. На развилке с покосившимся указателем (Джуди, кстати, не помнила, чтобы в прошлый раз они здесь проходили) Мелвин отправил зов Редании, сообщил, что все в порядке, но у них срочные новости, которые ждать не могут. Редания немедленно отправила на подмогу сани, которые теперь не ехали по снегу, а едва парили, окруженные золотистым свечением, над землей. Все вскарабкались в сани, а Мелвин устроился на облучке и с некоторым сомнением взялся за поводья.
— Ты хоть знаешь, как ими управлять, чудо? — высунулась из саней Джуди. — Зачем тебе поводья, если у саней даже лошадей нет?
— Дерну туда, дерну сюда… В общем, разберусь, — без особой уверенности заверил Мелвин.
— В общем, как обычно, — хмыкнула Джуди. — Ты бы связался с Реданией, передал сразу все важные новости, а то глядишь, доедем слишком поздно. Или совсем не доберемся.
— Я сделаю вид, что не обиделся, — гордо ответил Мелвин.
Впрочем, страдать и управлять санями ему не пришлось. Сани поехали сами и без участия Мелвина поворачивали то влево, то вправо, успешно обходя коварные препятствия. Мелвин еще немного посидел на облучке, проверяя, все ли в порядке, и потом перебрался в сани.
— Прекрасная штука — магия, — оценил папа. — Представляешь, Эври, садишься ты в машину, а она сама тебя везет?
— Так это же автопилот, — хихикнула мама.
— Ну, то — автопилот, а здесь — волшебство чистой воды! А скажи-ка мне, Мелвин, умнее ли волшебство науки?
— Сложные вы вопросы задаете, мистер Грейс, — усмехнулся Мелвин. — Такие вопросы лучше задавать ученым мужам из Братства Мудрецов в Эйланисе. А я ведь всего лишь студент. Но все же после обучения у Дерка могу сказать вам следующее: волшебство — тоже наука. Правильное, разумное волшебство, которое не навредит магической ткани нашего мира, требует хорошего знания теории и многолетнюю непрерывную практику. Чем сложнее заклинание, тем больше нужно знать об устройстве магии, чтобы сотворить его. Ведь нельзя же построить ракету, не зная, как это делается? Даже если вы знаете в общих чертах принцип и то, что нужно делать, не факт, что ракета взлетит, а если и взлетит, то может запросто и упасть. Магия тоже не любит полумер. Осваивать ее нужно понемногу, прикладывая с каждым разом все больше и больше усилий.
— Как тогда у меня получалось творить магию без подготовки? — удивилась Джуди.
— Ну, во-первых, Дерк хоть немного, но подготовить тебя успел. Да, он рассказал тебе лишь основы, но в твоем случае — в случае магии, основанной целиком на фантазии — этого было достаточно. Такое встречается редко. Базовая магия, которой тебе тоже неплохо было бы овладеть, требует обучения, знания теории, как бы ни кляли ее воспитанники магических академий. Запомни: лишь в одном случае магия без подготовки эффективна — магия, основанная на чистой эмоции. Это может быть ярость, боль, горечь потери, нежелание кого-то отпускать. Как ты знаешь, человек в состоянии аффекта способен на многое. Чем сильнее и глубже эмоция, тем сильнее магия и тем разрушительнее последствия.
«Возможно, тот день, когда я прошла за Афлеком на границу между жизнью и смертью, и был первым моим знакомством с такой вот эмоциональной магией. Я не хотела его терять и сходила с ума при одной только мысли, что он умрет. Ведь сейчас я бы уже ни за что не смогла такое повторить», — подумала Джуди. Уточнять свои предположения у Мелвина она не стала. Она по-прежнему не хотела искушать судьбу и рассказывать кому бы то ни было, как она ходила за Афлеком за край миров. К тому же родители в тот же час поседели бы, услышь они такое. Поэтому Джуди отвлеклась от разговора и стала смотреть по сторонам, изучать Великий Лес, полный прекрасных чудес. От полозьев, несущихся над землей, во все стороны разлетались зеленые листья, и Джуди казалось, что их несет не магия, а лесные духи на своих руках.
Мелвин тем временем нагнулся, порылся под сиденьем и извлек на свет инструмент, который, насколько помнила Джуди, назывался лютней. По крайней мере, он был очень на нее похож.
— Откуда ты это взял? Редания что, играет на лютне?
— Сама ты лютня, — оскорбился Мелвин. — Это кивирра, главный инструмент в традиционной музыке сильвов. Без нее не обходится ни одна уважающая себя песня. И нет, Редания не умеет играть на кивирре, насколько я знаю. Просто такова уж особенность этой скамейки: чего ни захочешь, из-под нее обязательно достанешь.
— Я кофе хочу.
— На еду и напитки это не распространяется.
— Тогда щенка.
— И на живых существ тоже.
— Магия — не самая полезная штука, — сказала Джуди родителям. — А ты умеешь играть?
— Да. Давно мне не доводилось вот так, без спешки и суеты, смотреть на зеленый Великий Лес в хорошей компании. Аж в сердце что-то защемило, а меня в таком настроении всегда тянет играть. Надеюсь, вы не против?
— Нет, — дружно ответили Грейсы.
— Спой нам, менестрель, — подхватила Джуди.
Мелвин встревоженно поерзал на скамье, кашлянул, подкрутил колки. Проверил звучание, снова принялся настраивать инструмент, пробежался по струнам, на сей раз медленно, и остался доволен. Пальцы его коснулись струн (их, как успела сосчитать Джуди, на кивирре было по меньшей мере десять) и принялись резво их перебирать. Джуди почувствовала себя так, словно уже вернулась в Эйланис и прошлась по его живописным зеленым площадям в разгар сильвийского праздника. Веселая мелодия проникала в самое сердце и так и увлекала танцевать. Даже папа Джуди, не слишком любивший живую музыку, закачал ногой в такт песне.
Однажды я красотку
В деревне нашей встретил.
Сбежало сердце в пятки
От дивных ее кос,
И в тот же миг короткий,
Когда ее приметил,
Я понял, что влюбился,
И задал ей вопрос.
Любить тебя буду вечно,
Мое волшебное сердце!