Уоллес с трудом сглотнул:
– Он другой.
– Можно и так сказать. – Мальчик снова устроился на стуле, положив руки на живот и болтая ногами. – Но да, он такой.
К Уоллесу вернулась ярость, она выжигала страх.
– И ты… сделал с ним это.
Мальчик выгнул брови:
– Прошу прощения?
Руки Уоллеса сжались в кулаки.
– Я слышал о тебе.
– О боже. Это интересно. Давай. Поведай мне, что тебе рассказали.
– Ты готовишь… перевозчиков.
– Верно, – сказал мальчик, – хотя мне не хочется, чтобы ты думал, будто я делаю это без причины. Некоторые люди… Некоторые люди ярко сияют. Хьюго – один из них.
Уоллес стиснул зубы.
– Ты вроде как то… существо…
– Грубо.
– …то существо, которое надзирает над жизнью и смертью, накладывая обязательства на других…
– Ну да. Я Руководитель. Я руковожу.
– …и ты возлагаешь бремя смерти на таких, как Хьюго. Заставляешь его видеть и делать то, что…
– Уф, – произнес мальчик, быстро садясь прямо. – Подожди секунду. Я никого не заставляю делать что-либо. Боже милостивый, Уоллес, что тебе обо мне наговорили?
– Ты бесчувственный, – выплюнул Уоллес. – И жестокий. Как тебе могло прийти в голову, что это нормально – возлагать такое на человека, только что потерявшего родителей?
– Хммм, – протянул мальчик. – Похоже, у нас какое-то недопонимание. Все обстоит совсем не так. Это выбор, Уоллес. Я не принуждал Хьюго делать что-либо. А просто обрисовал имеющиеся у него возможности и позволил решать самому.
Уоллес с силой положил руки на стойку:
– Его родители только что умерли. Он страдал. Он горевал. А ты открыл перед ним дверь и показал, что существует нечто, недоступное его пониманию. Разумеется, он взял, что ему было предложено. Ты обманул его, когда он был наиболее слаб. – Уоллес тяжело дышал, ладони у него покалывало.
– Вау, – сказал мальчик. И покосился на Уоллеса: – Ты защищаешь его.
Уоллес побледнел:
– Я…
Мальчик кивнул, словно услышал вразумительный ответ.
– Я не ожидал этого. Не знаю почему. Но самое удивительное здесь то, что меня все еще удивляют такие, как ты. Ты очень уж переживаешь за него.
– За всех, – сказал Уоллес. – Я переживаю за всех них.
– Потому что они твои друзья.
– Да.
– Тогда почему ты так не доверяешь Хьюго? Не считаешь, что он сам способен принимать решения?
– Я доверяю, – слабым голосом возразил Уоллес.
– Неужели? Создается впечатление, будто ты ставишь под сомнение его выбор. Надеюсь, тебе понятна разница между заботой и сомнением в том, кого ты называешь своим другом.
Уоллес промолчал. Хотя он и не желал признавать этого, Руководитель по сути был прав. Разве ему не следовало бы доверять Хьюго и дать ему самому разобраться в том, что для него правильно?
Мальчик кивнул, принимая молчание Уоллеса за согласие. Он соскользнул со стула, развернулся и поднял его. Перевернул и снова положил на столик, после чего вытер руки о джинсы. Потом посмотрел на санинспектора и вздохнул:
– Люди такие странные. Как только мне начинает казаться, что вам удалось все устроить, вы переворачиваете все с ног на голову. – Как ни странно, но, похоже, он был почти доволен этим.
Он снова повернулся к Уоллесу и хлопнул в ладоши:
– О'кей. Давай пойдем дальше. Время поджимает. Ну, не меня, а всех вас. Будь добр, следуй за мной.
– Куда мы пойдем?
– Я покажу тебе, как все обстоит на самом деле, – ответил мальчик. Он подошел к Алану и печально улыбнулся. Потом коснулся его бедра и покачал головой: – О. Да. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через такое. И я сделаю все возможное, дабы улучшить твое положение.
А затем, не успел Уоллес остановить его, как он сложил губы трубочкой и тоненько подул на Алана. Уоллес, моргнув, увидел, что в груди Алана появился крюк, а между ним и Хьюго – трос. Руководитель положил на крюк руку и дернул за него. Крюк выскочил из Алана. Трос, связывающий Алана и Хьюго, потускнел. Руководитель выпустил крюк из рук, и он, упав на пол, обратился в пыль.
– Ну вот, – сказал он. – Так-то лучше. – Он развернулся и пошел вглубь дома.