И эта мысль кольнула его больнее, чем он ожидал.
– А это для чего? – спросил он, потирая грудь. – Папка.
Хьюго поднял на него глаза:
– Все хорошо?
– Прекрасно, – ответил Уоллес, опуская руку.
Хьюго посмотрел на него долгим взглядом и кивнул.
– В ней сведения о том, кто придет. Хотя, конечно же, далеко не полные. Жизнь нельзя подробно описать на нескольких страницах. Считай это кратким конспектом.
– Кратким конспектом, – повторил Уоллес. – Хочешь сказать, когда кто-то умирает, вы получаете краткий конспект его жизни?
– О-ох, – произнес Нельсон, переводя взгляд с одного на другого. Аполлон же заскулил и прижал уши к голове.
– Да, – сказал Хьюго. – Именно это я и хочу сказать.
Уоллес не верил своим ушам.
– И тебе не пришло в голову рассказать мне об этом раньше?
– Зачем? Я был не вправе показать тебе содержимое твоей папки. Такие сведения не предназначены…
– Мне это до лампочки, – выпалил Уоллес, хотя это было не так. – Значит, у тебя была папка обо мне?
Хьюго пожал плечами, что привело Уоллеса в ярость.
– Да.
– И что там сказано? Где она? Я хочу прочитать, что в ней. – И это тоже было не совсем правдой. Что, если там что-то плохое? Что, если в его папке написанное жирными буквами (да еще и шрифтом Comic Sans!) далеко не лестное заключение о жизни Уоллеса Прайса? ОН МАЛО ЧТО СДЕЛАЛ, ЗАТО КОСТЮМЫ У НЕГО БЫЛИ РОСКОШНЫМИ! Или еще того хлеще: ЕСЛИ ЧЕСТНО, ЭТО БЫЛИ НЕ ТАКИЕ УЖ И ХОРОШИЕ КОСТЮМЫ.
– Она исчезла, – сказал Хьюго, глядя на папку на стойке. – Папки исчезают после того, как я просматриваю их.
Уоллес раскипятился:
– То есть она отправляется туда, откуда появилась, так, что ли?
– Так.
– И ты не видишь здесь никакой проблемы?
– Нет? – Уоллес не понял, был это вопрос или ответ.
Он в отчаянии воздел руки.
– Кто присылает их? Откуда они появляются? Кто пишет то, что в них? Там объективные факты или субъективная околесица, имеющая целью опорочить человека? Там наверняка содержится клевета. А она преследуется по закону. Я требую, чтобы ты сказал, что было написано обо мне.
– Уф, – вздохнул Нельсон. – Я слишком стар и слишком мертв для подобных сцен. – Он зашаркал от стойки к креслу.
– Дайте мне знать, когда прибудет новый гость. Я принаряжусь по такому случаю.
– Когда здесь появился я, на тебе была пижама.
– Твоя наблюдательность не имеет границ. Повезло тебе.
Уоллес подумал, а не запустить ли в Нельсона стулом? Но решил все-таки не делать этого – не хотел, чтобы в папке появилась соответствующая запись.
– Ты мыслишь слишком уж узко, – осторожно упрекнул его Хьюго. – Там нет перечисления всех поступков, совершенных человеком, как хороших, так и плохих. Нет плюсов и минусов. Это просто… заметки.
Уоллес стиснул зубы:
– И что было сказано в заметках обо мне?
Хьюго покосился на него:
– Это имеет значение?
– Да.
– Почему?
– Потому что, если обо мне что-то там понаписано, я хотел бы знать, что именно.
Хьюго улыбнулся:
– Ты просматривал отзывы о твоей конторе, когда был жив?
Каждый вторник, в девять утра.
– Нет. Если только об этом не написано в вашей папке. А если написано, то знай: у меня имелись веские на то основания. Я многих раздражал, и все знали: если хочешь пожаловаться на что-то, нужно написать об этом в интернете, даже если ты лжец, сам не понимающий, к чему придираешься.
– Похоже, тут что-то личное.
Уоллес посмотрел на него волком.
– А может, и нет. – Хьюго в раздумье потер подбородок. – Ты уверен, что хочешь знать?
Уоллес заколебался:
– Там написано что-то… плохое? Действительно плохое? Это ложь! Все это ложь! Я был очень компетентным работником. – Уоллесу было неловко. Прежде он приложил бы максимум усилий к тому, чтобы постоять за себя, но теперь не был способен на такое. И это было… Тут лучше всего годилось слово «нелепо». Нелепо и бессмысленно.
Нельсон хрюкнул:
– Высоко метишь.
Уоллес проигнорировал его реплику.
– Ладно. Я ничего не хочу знать. Можешь по своему обыкновению измываться надо мной.
– Ты делаешь мне больно, – пожаловался Хьюго.
Уоллес фыркнул:
– Очень в этом сомневаюсь. И мне это без разницы. – Он развернулся на пятках и вновь занялся своим делом. Ему удалось снять со столика еще два стула, прежде чем он сдался и подошел к стойке. Хьюго с удивлением посмотрел на него.