— Не понимаю, о чём вы, мисс. Я только хотел попросить…
— Ты попросил. Я пообещала. После вахты я пойду к Дарресу и поговорю с ним о тебе, потому что пока рекламная акция не завершена, мне нужна охрана. Ты этого хотел?
— Да, мисс.
— Прекрасно. И чтобы больше никаких разговоров и расспросов с твоей стороны!
— Почему, мисс?
Лариса измерила собеседника взглядом, но справилась с возмущением, ответила сухо:
— Я опаздываю.
Через два дня была очередная планета и очередной виток рекламного марафона. Подстёгивая интерес публики, Даррес поспешил придать гласности случай с пиратами и захватом яхты. Все участники события наперебой делились своими впечатлениями. Отмалчивалась лишь Лариса. Свою сдержанность она объясняла тем, что пересказывать переговоры, пусть и очень удачные — дело нудное и неблагодарное. Незачем утомлять слушателей заумной болтовнёй. Что же касается её волнений и переживаний в тот момент, то, когда на тебе лежа грузом судьбы стольких людей, эти мелочи как-то не запоминаются. После такого заявления девушка могла уже с лёгкой совестью просто игнорировать любые «неудобные» вопросы.
Неожиданнее всех повёл себя Франческо. Даррес, со всей серьёзностью отнёсся к жалобе девушки и очень жёстко поговорил с «наследником миллиардного состояния». Мужчина перестарался. После такого разговора Франческо целые сутки бродил как сомнамбул, натыкаясь на людей, углы и предметы. На первом же выступлении, копившаяся обида выплеснулась в поступке. По сценарию он и Лариса, как исполнители главных ролей в фильме, стояли рядом. Франческо воспользовался этим. Делая вид, что отодвигает наседающих репортёров, он полу обнял девушку и громко объявил: «Извините, господа, моя невеста интервью не даёт». Лариса растерялась и промолчала. И, как оказалось, правильно сделала.
История с освобождением из лап пиратов добавило шумихи в плановую рекламу фильма. Как пара, Лариса и Франческо хорошо смотрелись на экранах и потому репортёры вокруг них так и клубились. Лариса относилась к происходящему спокойно: работа. Ещё планета, ещё планета. Последней в этом параде должна было стать недоступная при других обстоятельствах, планета федератов — Тола. Ради такого приза стоило проявить сдержанность.
Вот и долгожданная Тола — режимная планета, вращающаяся, как и Нипа, вокруг звезды Сириус. Планета пригодна для жизни. Химический состав атмосферы позволяет людям обходиться без скафандров, но содержание пыли в воздухе планеты ужасало.
Только в зарытых куполами городах, люди могут ходить с открытыми лицами. Пыль не пропускает свет Сириуса — на Толе темно даже днём и всегда холодно. На Толе почти двойная, против нормы, сила тяжести. Но океаны Толы, хоть и покрыты вечными льдами, состоят исключительно из «тяжёлой» воды. Здесь, производится самое лучшее ракетное топливо, здесь сосредоточенны станции по заправке боевых космокораблей федератов, здесь военные базы и здесь же, в одном из лагерей для военнопленных Ларисин брат — Виктор.
* * * * *
— Газета «Вечерние новости». Наши читатели хотели бы знать…
Бездонные, голубые глаза, мягкие, золотистые локоны… Франческо, заученно бубнивший: «моя невеста интервью не даёт» — осёкся на полуслове, оцепенел сражённый ослепительно-прекрасным обликом. Дени, только что, с профессиональной ловкостью отстранявший самых напористых репортёров, вдруг замер на половине движения.
— …что думает…
— Элен? Ты?!
— …юная звезда экранов…
— Элен, очнись, это же я, Лора!
— Моя невеста не даёт интервью… — забормотал Франческо как магнитофон.
— … и номинантка приза «зрительских симпатий»….
— Элен, я действительно не даю интервью на ходу. Если твои читатели хотят знать моё мнение, тебе следует… — Лариса в растерянности повернула голову и поймала взгляд телохранителя. Дени понимающе кивнул, ловко оттёр репортёршу, одновременно негромко и внятно сказал ей:
— Через час будьте в фойе гостиницы. Вас пригласят.
— Да, да, пригласят, — пробормотал над ухом Ларисы Франческо. Лариса бросила на него быстрый взгляд и прикусила губу, пряча усмешку: лицо парня приобрело глупое, мечтательное выражение, а глаза затянула маслянистая плёнка.
Ровно час спустя, в её номер постучали. Дени привёл Элен. Лариса приготовилась к приходу гостьи. Она переоделась. На передвижном столике стояло стандартное угощение: несколько бутылок с напитками разной крепости, от минеральной воды до марочного коньяка, бокалы, блюдо с крошечными бутербродами и десертная тарелка с фруктами, нарезанными на тонкие же ломтики. То, что Дени не ушёл из комнаты, Ларису не озаботило: пусть наблюдает. Меньше мороки. В любом случае, сам парень в беседу не вмешается. Беспокоил Ларису Франческо. Самоназванный «жених» никогда не отличался тактом. Именно Франческо первым поприветствовал гостью:
— Заходите, заходите, мисс! Мы рады видеть вас. Не стесняйтесь, проходите, садитесь в кресло. Вам что-нибудь налить? Вино? Коньяк? Минеральная вода?
— Минеральной воды, пожалуйста, — ответила Эллен, устраиваясь в кресле, рядом с Ларисой.
— Лёд? Капельку виски? — не отставал Франческо.
— Нет, спасибо, только минеральную воду.
— А может быть…
— Франческо, плесни и мне соку, — перебила парня Лариса и туже перенесла внимание на гостью. — Рада видеть тебя, Элен. Ты ещё больше похорошела.
— От имени наших читателей приветствую вас, синьорина Хименес, — заговорила Элен, выкладывая на стол тоненький электронный блокнот.
— Элен, неужели ты меня не узнала? Впрочем, понимаю: дело прежде всего. — Лариса потянулась к блокноту. Для неё подобные вещицы давно не были диковинкой. — Давай свои вопросы и пей спокойно минералку.
С непонятным для неё самой отчуждением, Элен наблюдала, как пальцы бывшей подруги быстро впечатывают в текст интервью ответы на стандартные вопросы. Особенно раздражал Элен лаковый блеск Лориных ногтей.
— Вот и всё. — Лариса вернула блокнот. Дело сделано и с тебя причитается. Кстати, ты не знаешь, где сейчас Серж?
— А ты?
— Я в последний раз видела его на Терце. Не помнишь, как он там оказался?
— Ну, ты же его тоже там бросила… — Как всё-таки красавице не хотелось этого разговора.
— Я ему ничего не обещала.
— Я тоже. Я не отвечаю за чужую глупость. У каждого — своя дорога. Мне тоже нелегко.
— Своя дорога? — взгляд Ларисы ненавязчиво оббежал репортёршу. А ведь Элен не врёт. Вид-то у неё, если присмотреться, не такой уж и блестящий. Начисто стёрся холёный лоск несомненного благополучия, так поразивший «фабричную девчонку» на Раре. Нет слов, выглядит репортёрша достойно, но одежда на ней явно не от «кутюр», да и макияж «самодельный», а не из салона. А если оно так, если Элен самой не сладко из-за своего предательства, то стоит ли пинать поверженного? — Ладно, Элен, разберёмся.
— В чём это ты собираешься разбираться?
— Не «в чём» а «с чем». С Сержем. Разберусь с делами и подкину ему деньжат на обратный билет.
— С каким Сержем? — ревниво насторожился Франческо.
— С водопроводчиком, — отмахнулась Лариса. — Помнишь, на Терце, ты из-за него наябедничал на меня Томазо? Это был её парень.
— А! Тот работяга? Её парень? Так его твой Босх увёз на своём корабле куда-то? Ты не знала этого?
— Нет, — ответила Лариса коротко и серьёзно.
— Неужели не знала?! — Поспешила «не поверить» ей Элен.
— Не знала, — повторила Лариса и добавила. — До сегодняшнего дня мне никто и ничего не говорил.
— Но ты даже не интересовалась…
— Ладно, девочки, не ссорьтесь, — врезался в эти пререкания Франческо. — У кого из красивых женщин нет прошлого? А вы столько не виделись, что впору выпить за встречу и отнюдь не минеральной воды!
— Через двадцать минут мероприятие, — поспешила с напоминанием Лариса. — Но в главном ты прав: ссориться нам в сущности не из-за чего. Только… позвольте мне пожалуйста, на эти двадцать минут остаться одной. Мне надо подготовиться.
Элен встала с кресла:
— До свидания, фреляйн Лора. Спасибо за интервью.
— До свидания, фреляйн Радович. Именно «до свидания». Пожалуйста, не пропадай хоть ты.
Дверь закрылась и девушка осталась одна. Она села, почти легла в кресло, крепко закусила губы, как это делает человек, испытывающий боль. По щеке медленно ползла одинокая слезинка. Ларисе действительно было больно. Красавице Элен не было абсолютно никакого дела ни до кого, кроме неё самой. Ни до Сержа, ни до неё. И никогда не было. «Да знай я заранее, что так… Знай? А разве я не знала? Разве меня не предупреждали? Сперва — Лиз в общежитии, потом Герард в «подземных жилищах»? Я сама не хотела этого знать. И правильно делала. Предположим, я бы знала всё заранее и что тогда? Неужели бросила бы всё на произвол судьбы? В том-то и дело, что не бросила бы. Неважно, почему, но не бросила. Ну а если не бросила бы, то о чем сейчас хныкать? О том, что Герард был прав? Ну прав, ну и что? Да, шпионила Элен на федератов, да скупала для них силиконы, искала себе со скуки приключений. Нашла. Дальше что? Ничего. Вид только у неё не блестящий, не то, что на Раре. Сейчас она, скорее всего, как и Серж тогда на Терце, выбивается из последних сил, а всё уходит на хлеб. Естественно. Дома-то она жила не столько на жалование, сколько на родительскую «стипендию», кстати так же, как и Серж.