Оля подалась ему навстречу, ее сердце замирало при его приближении. Они медленно закружились по комнате.
,,The lady in red is dancing with me, cheek to cheek
There's nobody here, it's just you and me
It's where I want to be,,
Подбадривал их своим волшебным тенором Крис де Бург.
В кармане у Серёжи неожиданно зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, затем нажал на кнопку сброса.
- Сегодня никакие дела не смогут меня от тебя оторвать, - сказал Сережа и улыбнулся.
- Ну почему, ты можешь ответить, - проговорила Оля.
Сережа на секунду задумался.
- Моя маленькая, ты правда не обидишься? - в его голосе звучали неподдельные нотки озабоченности.
- Нет, конечно! - несмотря на свои слова, Оля все же надеялась, что Сережа не захочет отрываться от нее и отложит телефон в сторону.
- Тогда я оставлю тебя на минуту, любимая.
Поцеловав Олю в щёчку Сережа вышел из комнаты.
Оля присела на диван, все же ощущая себя совершенно счастливой. Ее жгучим желанием было, что бы Серёже было с ней так же хорошо, как и ей. Она очень любила его улыбку, такую нежную и в то же время такую мужественную. В его объятиях она ощущала себя совершенно другой женщиной, более уверенной и смелой.
Оле захотелось попробовать дольку апельсина. Только вот чем бы его почистить? Не увидев на столе ножа, она решила выйти на кухню.
- Да перестань ты, любимая, не беспокойся. Конечно приеду. Да, да, и очень сильно скучаю. Не переживай, скоро мы будем вместе. Ну разве я виноват, что у меня работа такая?
Оля не верила своим ушам. Сережа говорил по телефону с другой женщиной и называл ее любимой! Этого просто не могло быть, он не мог с ней так поступить!
- Все, все, целую тебя и горячо обнимаю. Прости, начальник вызывает, не могу больше говорить.
Оля увидела, что Сережа готов положить трубку и неслышно побежала в зал, стараясь сделать вид, как будто она все время продолжала сидеть на диване и никуда не отлучалась.
- Прости, солнышко, не заскучала?
Оля отказывалась разбираться в происходящем. Это был все тот же ее Сережа, он все так же мило улыбался, но ведь буквально минуту назад он с той же самой интонацией общался с другой женщиной!
- Сережа, кто это был, скажи честно, - Оля пристально всматривалась в глаза Сергея. На секунду его глаза прищурились, но тут же взгляд вернулся в исходное положение, стал таким же добрым, заботливым, ласковым.
- Да по работе звонили. У них там какое то ЧП, ну а я то тут причем в первом часу ночи!
- Ты мне врешь, Сережа, скажи честно - это была женщина?
Теперь выражение лица Сергея изменилась кардинально. Его взгляд стал серым, холодным, складки около губ более резкими, выдавая в нем плохо скрываемое раздражение. И все же он ещё пытался извергаться.
- С чего ты взяла, милая?
- Я все слышала, Сережа. Не стоит отпираться, - по ресничкам побежала немая слеза. Ей было очень обидно и больно. Она с неимоверной силой хотела, что бы все было, как раньше, но ее мозг твердил одно - у него есть другая женщина, он тебя не любит.
- Слушай, а тебе никто не говорил, что подслушивать не хорошо? И тебе не кажется, что это моя личная жизнь! С кем хочу, с тем и встречаюсь! Ты мне не жена, что бы меня контролировать и, насколько ты помнишь, никаких обещаний я тебе не давал.
- Какая же ты мразь, Сережа - девушку душили рыдания и она боялась только одного, что бы вот сейчас, в эту минуту не расплакаться. - Проводи меня, пожалуйста.
- Да пошла ты, сама доберешься, - Сергей налил полный бокал вина и залпом выпил.
Кромешную тьму мостовой оживлял только стук женских каблучков. Город спал. Улицы были безлюдны, изредко густую ваксу летней беззвездной ночи прорезали два луча спешащего вдаль автомобиля, да по тротуару осторожно по своим делам пробежит чья-нибудь кошка.
Оля спешила домой. Она очень боялась нарваться на каких-нибудь местных хулиганов, но единственный раз ее хотел остановить какой то опустившийся алкаш с желанием выпросить у нее сигарету. Оля не остановилась, ничего не ответила, только заметно прибавила шаг. Пьяный человек отстал, себе под нос шепча проклятия.
Остановившись перед домофоном Оля в поисках ключа полезла в сумочку. Ее била нервная дрожь и среди многочисленных женских предметов первой необходимости она долго не могла его отыскать. Наконец ее пальцы его нащупали. Однако приложить к домофону ключ она не смогла, случайно его выронила.
Оля заплакала. Она больше не в силах была сдерживаться. Ужас такой многообещающей ночи обезоружил ее, лишив смелости и храбрости. Она чувствовала себя вновь маленькой, хрупкой девочкой.
Слезы градом текли по ее лицу. Она на корточках сидела у входной двери в жилое помещение и даже не пыталась их вытереть. Ее любимая женская сумочка валялась рядом, где то в темноте должны были лежать и ключи. Полы пальто было безнадежно испачканы, вязанную шапочку Оля мяла в своих руках. Ей было бесконечно одиноко и так хотелось, что бы ее кто нибудь обнял, пожалел, проявил заботу. Оля подняла сумочку, более или менее поправила прическу, вытерла остатки слез и рукой провела по асфальтированной дорожке, в надежде все же найти ключ. Ей попалась пустая пучка из под ,,Мальборо,, кем то выброшенная бумажка, чей то целофановый пакет, но так же она и почувствовала холодное прикосновение метала.
Оля подняла ключи, спокойно открыла домофон и устало поднялась на второй этаж, в ее собственную квартиру.