- О, Господи, я его убила! - сверлила с неослабевающей энергией мысль Олину голову, пока она, не разбирая дороги, мчалась абсолютно босиком к притягивающую ее теплым светом окнам отчего дома, - боже, что я натворила?!
Сердце бешено стучало у нее в груди, а столь стремительно возникшая страсть так отчаянно молила об удовлетворении, что хотелось здесь же, на месте приложить руку к влажному влагалищу и тут же удовлетворить себя, растворившемся в сладком оргазме.
Пробегая детскую площадку Оля без сил свалилась около одной из скамеек, обхватила себя за колени и так ещё сидела долгое время. Ее всю трясло, зубы отбивали нервную дрожь, грудь распирали немые рыдания, однако слезы не в силах были вырваться наружу и обильным потоком омыть ее лицо, дабы принести облегчение.
Оля и сама не подозревала, что с ней в эти долгие минуты происходило, однако она чувствовала, как внутри неё что то распрямилось, словно туго сжатая пружина наконец обрела свободу и череда сегодняшнего вечера навсегда убила в ней то, кем она была утром, в обмен даровав ей чувства и внутренний мир уже не девушки, а женщины.
Оля очнулась только тогда, когда на небосводе ярко полыхали созвездия. Первым делом она автоматически набрала знакомый Сережин номер. Телефон долго издавал протяжные гудки, наконец на том конце провода раздался знакомый голос:
- Что тебе ещё нужно от меня, шлюха?
- Сережа, милый мой, ты жив? Господи, благодарю тебя! - наконец по Олиному лицу градом потекли слезы и уже дальнейшее она проговаривала с трудом, захлебываясь рыданиями. - Сережа, пожалуйста, прости меня, я не хотела? Тебе очень больно?
- Слушай ты, еще раз приблизиться ко мне и я вызову полицию, ты меня поняла!
- Да, да, конечно, только прости, - телефонный разговор прервали короткие гудки брошенной связи.
- Сережа, но я же люблю тебя, - проронила Оля и вновь ее хрупкие женские плечи сотрясли рыдания.
В этот вечер она решила обойтись без ужина. На цыпочках, осторожно прокралась в душ и долго стояла там под горячими струями воды, стараясь смыть с себя события бурного вечера. На вопрос о том, как она себя чувствует, Оля все же нашла в себе силы ответить, что все прекрасно, однако ее знакомые на следующий день обнаружили, что она кардинально изменилась и даже взгляд у нее стал другим, более глубоким и зрелым. Этой же ночью ей снилось, как Сережа нежно до нее докасывался, чувственно ласкал ее губы, как его мужское естество проникало вглубь ее тела, даря необыкновенные, но манящие и чарующие впечатления.
Глава 3.
Солнце беспощадно палило. Оно готово было сжечь все вокруг на сотни и сотни километров и именно поэтому в обеденное время раскопки прекращались. Люди усиленно прятались от невыносимой жары, возобновляя работы только с закатом солнца и не прекращая их до тех пор, пока встающее на горизонте адское светило не начинало припекать всей мощью и без того уже обезвоженную землю.
Благо дело, что раскопки велись поблизости от источника влаги, а именно небольшого озерца. В период дождей это был настоящий сочный водоем, к которому тянулась жизнь из африканской пустыни. Сюда стадами приходили животные, здесь на ночлег останавливались кочевые поселения, здесь же предпочитали охотиться на слонов, носорогов и гиппопотамов бедуины. Но это только в сезон дождей, а в настоящее время озерцо представляло из себя почти обмелевший канал с глубокими трещинами, словно открытыми ранами на протяжении всего его периметра.
Чалые пальмы иссохшимися листьями пытались разнообразить унылый пейзаж, да время от времени пробежит самум, знойный ветер пустыни, поднимая вокруг себя песчаные бури.
Степан сидел в гордом одиночестве на одном из песчаных холмов этого безжизненного края. Он бросал тоскливый взгляд на арабов и серджуков, немцев и китайцев, людей, с разными оттенками кожи и разного вероисповедания, общающихся на всех мыслимых и немыслимых диалектах, а так же на вальяжных, донельзя выносливых и терпеливых верблюдов, этих кораблей пустыни, составляющих основное их средство передвижения, а перед глазами была Россия, с рощицами берёз, с полями из ржи и пшеницы, разливающимися словно море, от края до края своими спелыми золотистыми колосьями, со своими песнями, частушками, плясками, с народным, шумным гулянием по вечерам,