Во время завтрака Изуна успел заметить и брата, сидящего за столом Слизерина, и Хашираму, расположившегося у хафплаффцев и постоянно громко смеющегося над чем-то, и Тобираму, ушедшего из комнаты сразу после спарринга, и теперь о чем-то беседующего с парнем из Когтеврана, пока очищал тарелку каши в компании Гермионы, увлеченно говорившей что-то о правильной позе сидения на метле и удержании равновесия.
«Шаринган — величайший дар, — подумал он, беря в руки ложку так привычно, словно всю жизнь ею пользовался».
Подобно младшему думал и Мадара, глядя, как за соседним столом чуть заметно неловко держит изящную серебрянную ложку Тобирама. Сам Мадара никаких трудностей с рисовой кашей не испытывал, и это немного поднимало его и без того хорошее настроение. Драко Малфой сидел рядом и остужал горячий чай.
— Я слышал, — негромко начал Мадара, — что никто не может мгновенно перемещаться в Хогвартс, из него и по его территории из-за защиты замка…
— Да, это правда, — кивнул Драко, наконец отпивая глоток, — так замок остаётся недоступным для нежеланных гостей.
— Но, — возразил тот, — домовики тут же появляются по зову. На них, что, магия замка не действует?
— У домовиков своя, особая магия, нужная для того, чтобы удовлетворять прихоти хозяина. Они живут только для этого, — неприятно фыркнул тот.
Мадара промолчал. Вопрос с домовиками набирал всё большие и большие обороты. Почему-то именно эти зверёныши вызывали у него самое большое чувство опасения.
***
Вместе с Грейнджер младший Учиха пошёл на уроки, отсидел подряд несколько лекций по трансфигурации, зельям и чарам, прерываясь на обед, во время которого заметил лишь Хашираму, что-то увлеченно слушающего за крайним, зеркальным Слизерину, столом.
— Гермиона, — идя по коридору замка на последний урок, заговорил Изуна, — здесь, в Хогвартсе, так хорошо преподают, всё понятно, правда же? Тут, видно, самые лучшие профессора, да?
Глаза у девочки загорелись, и возникло чувство, будто лично ей льстит такой отзыв о преподавателях.
— Ты прав, — подняв носик, сказала она, — в Хогвартсе самые лучшие профессора, которых отбирает лично директор. А он сам — самый сильный светлый маг современности и, помимо всех его титулов, победитель Гриндевальда, темного мага.
— Ого, — протянул Учиха, у которого неприятно заныло в груди от вспоминания о пронзительным взгляде светлых глаз директора, — А другие школы волшебства существуют?
— Поблизости — две, — кивнула девочка, снова оказавшись в курсе дела, — во Франции и Болгарии. Но есть и в других странах, России, Японии… Вы вчетвером разве сами не оттуда?
Названия, что ожидаемо, ничего не сказали Изуне. Поглядеть бы хоть разок на карту…
— Нет, наша школа была маленькой и отрезанной от всего мира, — заученно выдал он придуманную и одобренную старшими легенду, — как родились, так и жили в глуши. Я, можно сказать, впервые вижу мир.
Гермиона сочувственно посмотрела на него:
— Ты и в маггловском мире не был?
Сразу вспомнилась просьба-наставление Тобирамы, про которую он, признаться честно, немного позабыл. А потому Изуна живо подхватил:
— Нет, ни разу. Как там всё устроено? Что это вообще такое?
И весь путь до места проведения следущего занятия Гермиона рассказывала ему о мире без магии, технологическом прогрессе и научных достижениях.
Начинался тот предмет, что стал самым главным нарушителем спокойствия учеников первых курсов за последние две недели — полёты на метле.
Изуна подумал и решил, что не будет учавствовать в предстоящем безумии — не было ни желания, ни смысла. Если будет что-то важное, Гермиона, брат или Сенджу расскажут. Если будет необходимо научиться летать, он просто скопирует положение тела и нужные для взлета действия. Теорию же он, по ощущения, знал уже лучше сенсея, благодаря Гермионе. Честно говоря, он уже успел устать от присутствия не только этой слишком говорливой девчонки, но и от такого количества потенциально опасных людей рядом. Они двигались вокруг, словно вода в речке — обтекали, расступаясь, и, стоило ему пройти, снова сливались за спиной. Их не было столько же, как гражданских на торговых улицах столицы, которые он однажды, во время дипломатической миссии с отцом, видел, но намного больше, чем Изуна привык, живя в клане. И от каждого из них стоило ждать нападения, угрозы. Это здорово выматывало нервы.
А потому, поблагодарив и договорившись встретиться с новой подругой после урока, он направился к Чёрному озеру и провёл почти час там, глядя на редкие волнения неподвижной глади и медитируя.
Уже на обратном пути, двигаясь навстречу заметившей его кудрявой девчушке, Изуна увидел бредущего обратно в замок Мадару в компании слизеринцев на пару лет старше. Неожиданное чувство тоски охватило его при взгляде на то, как родной брат идёт в чужой, совершенно не знакомой компании. Младший Учиха хотел было подбежать к нему, но пристыдил себя и лишь заставил губы разползтись в приветственной улыбке. Мадара заметил его взгляд, выражение лица, пристально оглядел его с ног до головы, чуть прищурился. Хотел было остановиться и подойти, глаза его смотрели взволнованно, заботливо, тепло. Изуна ощутил себя дураком и улыбнулся уже искреннее; слабо мотнул головой и указал взглядом на замок, мол, иди, встретимся позже.
— Кому ты опять улыбаешься? — с удивлением спросила подбежавшая Гермиона; после полетов она вся была красная и взволнованная, — Идем, такое тебе сейчас расскажу!..
***
Хаширама, прослушавший все лекции вместе со вторым курсом Хафплаффа, быстро несся по коридору с сторону Большого зала, где они с братом договорились встретиться чуть раньше и вместе пойти в библиотеку. Вот только Хаширама, опаздывая уже на полчаса, не знал, как именно попасть на первый этаж. А мимо этой мерзкой статуи он, кажется, пробегал уже раз третий.
Едва вписавшись в поворот, он наткнулся на узкий коридор и стоявшие там доспехи. Охнув от неожиданности, резко затормозил, чудом не снеся их, и, не удержав равновесие, рухнул на пол, проехавшись вперед по каменной плитке и разодрав локти. Парни, шагавшие вдвоём невдалеке по коридору, заметили его и подбежали; засуетились, помогая подняться.
— Эй, ты в порядке? — взволнованно спросил один из них, и тут же удивленно воскликнул, — О, это опять ты? Ну, новенький! Мы ужинали за одним столом, помнишь? Да… у тебя кровь идет! Пойдем, мы с Гарри отведем тебя к мадам Помфри, в Больничное крыло.
— Стойте, стойте, — замахал руками Сенджу, быстро вскакивая на ноги, смущенный таким вниманием, — локти — ерунда, заживут. И да, это я. Вот только, кажется, опять заблудился.
Он оглянулся вокруг себя с растерянной улыбкой.
— Не беда, — махнул рукой рыжий, — у меня старшие братья тут учатся, я всё в Хогвартсе знаю. Мы же вчера так и не познакомились! Я — Рон Уизли, а это — Гарри Поттер.
Хаширама оглядел вчерашних знакомых. Видимо, тут всё-таки принято называться, проговаривая и фамилию тоже. Рон глядел на него с пристальным интересом, будто ожидая реакции на что-то; ему даже показалось, что имя Гарри этот парнишка произнес как-то более значимо. Взгляд Гарри вдруг стал обреченным, совсем не таким, как вчера, при знакомстве один на один. Что-то не так? Может, его смущает присутствие рыжего друга рядом? Хаширама вдруг заметил, что они с ним одного роста.
Кажется, Рон чего-то ждал от него, продолжая настойчиво сверлись взглядом. Сенджу молчал. Наконец Гарри не выдержал и подал голос:
— А куда ты так спешишь?
— В хран… в библиотеку, — вовремя исправился Сенджу, решивший, что Тобирама, конечно же, не дождался его, — не подскажете дорогу?
— Конечно, — кивнул головой тот.
Рон глянул на него, чуть пожевал губу в задумчивости, но тоже согласился:
— Идем. Так как, говоришь, тебя зовут?
— Хаширама, — представился тот снова, чуть кивнув головой, с улыбкой равняясь с ними.
— Какое странное имя, — удивился рыжий и ткнул пальцем в друга, — А ты правда не знаешь, кто он?