«Ну ничего, будет и у тебя счастье», – в очередной раз подбодрил его я, натягивая перчатки в ожидании тяжелого пациента.
Рулевой остановился у подъезда. Я выскочил на улицу. Из салона взял электрокардиограф, укладку, врачебную сумку. Со всем обмундированием прошмыгнул в открытый подъезд, забежал на второй этаж. Квартира была открыта настежь, что наталкивало на мысль о том ужасе, что меня ждет внутри. В коридоре стояла молодая девушка лет шестнадцати. Красивая, но несколько неформального вида. Таких подростков я не видел с далекого 2009 года, когда в моде были эмо, аниме и всякая подобная ерунда. Не хочу никого обидеть, ведь я сам в свое время считал себя панком и носил цепь на джинсах. Потом мой дядя попросил меня «пояснить за поводок», и панком я резко быть перестал. Но времена были чудесные.
На кровати лежал мужчина. Мокрый, бледный. Он ерзал по матрацу как уж на сковородке и правой рукой натирал себе грудину. Здесь все было ясно как день.
«Что болит?» – спросил я пациента, уже накладывая электроды кардиографа ему на грудь и «кирпичи» в штаны.
«Выше желудка горит и давит. Не могу. Это, наверное, пищевод. У меня рефлюкс. Ну, это когда желчь из желудка в пищевод забрасывается», – простонал мужчина.
«Сейчас посмотрим», – не стал шутить по поводу умных мыслей пациента, так как это был не самый удачный момент.
При таких интенсивных сердечных болях на ЭКГ с вероятностью в 99,9 % будут изменения. У меня, конечно, нет такого опыта в кардиологии, как, собственно, у самих кардиологов. Но, глядя на эту кардиограмму, даже Гиппократ, который никогда не видел данный метод диагностики, вышел бы на балкон, закурил и произнес такое многозначительное: «Пу-пу-пуу…», почесал затылок и через три секунды добавил какое-нибудь крепкое греческое ругательство. Медики называют такой рисунок на ЭКГ «кошачьей спинкой». У простых людей на слуху словосочетание «инфаркт миокарда».
Я быстро установил периферический катетер, чтобы на случай непредвиденного был венозный доступ. Начал оказывать помощь, утвержденную Министерством здравоохранения. Необходимо было обязательно купировать болевой синдром, поэтому в ход пошел опиоидный анальгетик – морфин.
«Что у меня?» – глядя в мои сосредоточенные на шприце глаза, спросил пациент.
«У вас инфаркт», – чуть слышно сказал я, продолжая свою манипуляцию.
«Господи», – пациент вздохнул.
«Пока здесь только я. Сейчас должно стать полегче».
«Жить-то буду?» – на полном серьезе спросил меня пациент испуганным голосом.
«Будете меня слушаться, и все закончится максимально благоприятным образом». Сам я, разумеется, понимал, что инфаркт – это непредсказуемое заболевание. Был у меня один случай… Ладно, не будем о грустном.
После морфина мужику легче не стало, поэтому в ход пошел препарат посильнее. Кто-то считает, что сперва лучше вводить фентанил, но, как по мне, «от перемены мест слага-емых сумма не меняется». Если не помог один препарат, пробуй следующий, но везти пациента необходимо без боли. Так завещали наши светила медицины.
Вообще, в крупных городах инфарктных фельдшер не возит. Он звонит старшим врачам, ему отправляют укомплектованную бригаду, идет передача пациента из рук в руки. У нас же четкого указания нет. Но если фельдшер решил везти такого пациента самостоятельно, то, соответственно, он берет на себя ответственность за его жизнь. Однако если просить помощи, то никогда не откажут.
В данном случае везти было недалеко, да и неформалка-дочь уже собрала возле двери трех соседей-мужчин. После того как я попросил, естественно.
«Ну, как самочувствие?» – периодически спрашивал я у пациента.
«Так же», – регулярно отвечал он.
«Но я же слышу, что вам легче».
«Немного легче, да».
«А боль есть?»
«Боль? Нет, боль прошла».
«Вот же ж ептвоюмать. А что беспокоит-то?»
«Да слабость какая-то».
«Так вы под наркотой. Ладно, грузим!» – крикнул я, и в комнату зашли мужики.
Алик потягивал сигарету на улице возле каталки, залипая в телефоне. Всегда забываю, сколько ему лет, – кажется, уже за пятьдесят. Дочь показала ему ТикТок, вот он и смотрит. Деградирует потихоньку.
«Алик!» – крикнул я, когда мы вытаскивали не самого худенького пациента из подъезда.
Водила быстро убрал из рук все лишнее и подтянул носилки. Отработанным движением задвинул каталку в салон и сел за руль.
Я сел рядом с пациентом, в очередной раз измерил давление. Все хорошо. Подвесил пакет с раствором.