- Но она никогда не болела, - затравленно возражаю. - Я что-то сделала не так?
- Почему не так? - искренне удивляется женщина. - Дети болеют, это нормально. Иммунитет вырабатывается. Конечно, если болезни случаются очень часто, то есть смысл подумать о том, что стоит изменить в питании или образе жизни, чтобы помочь малышу быстрее адаптироваться, но если нет… Да вы не переживайте, день-два, и ваша кроха снова вернется в форму.
- Вы так думаете? - сама не замечаю, как начинает дрожать мой голос.
- Ну, судя по тому, что я вижу, да. Безусловно, есть шанс, что болезнь разовьется, но вы всегда можете вызвать врача снова. На данный момент я не вижу необходимости вести вас в больницу.
- Но ведь температура такая высокая…
- Это значит, что организм борется. И это хорошо. Иммунитет должен работать. Почаще давайте пить, выпаивайте ребеночка, и все наладится. Если будет слишком высокая температура, то я выписала жаропонижающее.
Я в полной прострации. Киваю, забираю рецепт и бездумно кручу тот в руках, пока Паша не забирает у меня листок.
- Спасибо, я провожу вас.
Мы с дочкой остаемся одни. Она выглядит очень вялой, куксится, и я прижимаю кроху к себе.
- Лекарства привезут через полчаса, - сообщает Князев, когда возвращается.
- Спасибо тебе, Паш. Спасибо… Я не знаю, что бы делала…
- Ерунда, - легко отмахивается он. Но я-то знаю, что это не так. Даже не представляю, как отреагировал бы муж, случись это дома…
Дом… Вообще можно ли считать то место домом? Место, где я боялась лишний раз показаться на глаза его владельцу?
Лекарства привозит охранник, и уже через час Даше становится легче. Только после этого я немного расслабляюсь. Укладываю малышку спать, а сама так и сижу рядом с кроваткой.
Да, врач сказала, что ничего страшного, и я не виновата, но так привыкла слышать, что это моя вина, что неосознанно ищу, где же ошиблась, в чем.
- Уснула? - тихо спрашивает Паша, появляясь на пороге комнаты.
- Да.
- Идем, поговорить надо.
Обреченно киваю. Почему-то мне кажется, что разговор вряд ли будет приятным. А еще я себя чувствую обязанной и не знаю даже, как рассчитаться за помощь, которую мне оказывает Князев.
- Садись, Нина. Надо кое-что обсудить.
Присаживаюсь за стол и вопросительно смотрю на него. Но уже с первых слов понимаю, что предчувствие меня не обмануло.
- Давай-ка поговорим о твоем разводе, - многозначительно произносит Паша и очень внимательно смотрит на меня.
- 9 Нина -
- О разводе? - потерянно повторяю за ним.
- Именно. Ты ведь собираешься разводиться с Рязановым?
- Я… - нервно сглатываю, понимая, что ответ на этот вопрос у меня… глупый. - Я не думала об этом.
- Вот как… Хорошо, а как ты планировала сбежать-то от него?
- Накопить денег, сделать документы и уехать.
Паша удивленно смотрит на меня, и я начинаю чувствовать себя идиоткой.
- Не надо так реагировать. Я не дура. Николай никогда не даст мне развод по своей воле. Я просто хотела исчезнуть вместе с дочерью, и все. Это было моим единственным шансом на нормальную жизнь.
- Пока ты не пришла ко мне.
- Да, я… Я подумала, что у тебя есть возможность помочь.
- Ты ведь понимаешь, что теперь просто скрыться не получится?
- Почему?
- Хотя бы потому, что тебя уже ищут по всему городу. И раз муж твой так рьяно взялся за дело, то у меня к тебе один важный вопрос - что прописано в вашем брачном контракте?
- Почему ты спрашиваешь?
- Потому что пока Рязанов не знает, где ты. Но рано или поздно он докопается.
- И ты отдашь нас ему?!
- Разве я это сказал? - раздраженно фыркает Паша. - Ты просила защиты. Но для этого я должен понимать полный расклад. Есть ли что-то помимо его задетого эго, или нет?
- Я не уверена. Мы подписывали контракт, да. Но я не очень разбираюсь в юридических тонкостях и вряд ли смогу ответить на этот вопрос.
- Отец оставил тебе какие-то акции? Ты ведь говорила что-то про них.
- Да, это акции мамы. Он не переписал их на себя, или… - замолкаю, вспоминая, как тогда все пошло по наклонной, и я оказалась втянута в этот ужасный брак. - Или не успел. Я не знаю. Но двадцать процентов принадлежали мне до того, как вышла замуж. Я не знаю, какой договор был между Николаем и моим отцом. Меня в эти дела не посвящали.
Паша задумчиво кивает.
- Есть что-то еще, что мне стоит знать? - он пристально смотрит на меня, будто и правда подозревает, что я что-то недоговариваю. Мне становится очень не по себе от этого. Вот только, несмотря на то, что он идет мне навстречу и помогает, я боюсь рискнуть и довериться ему полностью. Ни к чему это. Однажды он уже отказался от меня. Теперь же я не одна и прежде всего должна думать о дочери.