- Тогда мы начнем завтра. «Адвенчер» стартует через шесть дней. Роджер улетит вместе с ним, ему надо принимать переселенцев с Вейне, – сказал Геллерт, – я пока останусь, помогу с расследованием. А то опять проворонят кого-то вроде этого Юстиниана! Да, и Юстиниана мы тоже отправим на Эллану. Официально тогда дела против него не заводили, что бы не очернить будущую императрицу. Ну и сейчас пусть Эльриан сам с бывшим знакомым разберется! Он Аннабель обещал в свое время, а потом решили, что отлучения от семьи ему достаточное наказание, ведь там крутятся такие деньги! Так что пусть что хочет с ним делает. Как только вам с Эмильенном разрешат лететь, мы полетим обратно. К тому времени весь флот, кроме «Южного креста» и «Северного сияния» уже улетит. Так что мы полетим на них.
- Только одно. Беженцев с Рогулла не будет много. Не сажайте их на спутники Гиганта. Все более-менее опытные пилоты уже улетели. Остались худшие, или любители. Они на спутники не сядут там очень маленькие площадки для посадки. На Вейне один материк и один остров в океане. Необитаемый. Вот пусть там и сядут. Деваться им оттуда некуда, там и проведете сортировку. Поговорите с Эверли, он садился на спутник Гиганта, он объяснит мою мысль.
- Поняли. Считаем, ты мыслишь правильно! Сейчас переделаем запись на дроне. Будем призывать садиться на остров.
- И низших, если просочатся, уничтожайте сразу, в руках высших это грозное оружие!
- Поняли. Не будем утомлять. Отдыхай!
Оба короля вышли из палаты.
- Правы этот вождь Дрынги, и капитан Ллонод! Теонор готовый правитель. Только надо руку восстановить и вопросы личной жизни решить.
- Ты считаешь, Эльриан согласится отдать дочь покалеченному представителю другой расы?
- Ты плохо знаешь Эльриана. Он отдал мне свою дочь, когда я еще был никем, бывшим рабом королевского происхождения, и мне предстояло привести в норму совершенно разоренную планету, да еще с внутренней оппозицией! – Геллерт помолчал, вспоминая свое прошлое, – а Теонор все-таки сын правителя, и прирожденный лидер. Все получится, если сам все не испортит! Решит, что недостоин, и прогонит девушку. Что бы жизнь ей «не испортить»! Он может. Упрямство ему от отца досталось. Вобьет себе в голову и все испортит!
- Тогда подожди! Вернусь ненадолго. Прочищу кое-кому мозги, на своем примере! Впрочем, можешь пойти со мной. Узнаешь о моей самой большой ошибке в жизни!
- Подожди. Не сейчас. Он только что приговорил своего отца. Хотя у их расы нет такой кровной привязанности к родственникам, но все-таки что-то да есть. Пусть придет в себя. Он только что от грани отошел.
Выздоровление тянулось нестерпимо медленно. Больше всего угнетала беспомощность. Одной рукой, да еще с введенным катетером, который никак не снимали обслужить себя самому не было никакой возможности. Все, даже самые интимные дела приходилось делать с помощью матери, или медсестер. И еще нарастало беспокойство за Эмильенна. Эверли забегал каждый день, смотрел глазами потерянного щенка, вздыхал и уходил. А мама все говорила – рано!
Окончательно его добила невозможность встать с кровати. Обычно больных с переломами поднимали рано, чуть ли не на второй день. Но на костылях. Полностью нагружать ногу не позволялось примерно две недели. Но костыли предусматривали владение двумя руками, а у него только одна! Медленно накатывала депрессия. Ничего не хотелось, будущее темно и неопределенно. Тоска. Радовали только младшие братья. Вегель наконец-то ожил, и старательно налаживал контакты между местными и элланскими переселенцами. Идрион чувствовал себя, как рыба в воде, бегал с местными ребятами, которые резвились, впервые оказавшись под лучами светила. Мальчишки с удовольствием помогали старшим, ухаживали за скотиной, с помощью живых собак пасли стада. Купались в настоящей реке, пили теплое, парное молоко с только что испеченным, мягким хлебом.
Мать, почти все время проводившая с ним в первые дни все чаще переключалась на дела общины. Остара излила икру в чрево погруженной в сон овцы. Отцом стал один парень из племени Дрынги. Когда-то потерявший жену и ребенка в родах. Сейчас он радовался, что сможет иметь детей, не подвергая жизнь женщины опасности. Мать тщательно следила за процессом, и по ее сведением все шло хорошо. У всех все шло хорошо, только не у него! Теонор все больше и больше погружался в пучину безнадежности. Небольшой просвет мелькнул тогда, когда одним утром мать прислушалась к Эмильенну и сказала волшебное слово – «Пора»!