Созданы друг для друга.
Шум потока душа из ванной, как песок в часах, испытывал терпение Жени. Её уединение нарушили: заходят и делают что хотят, ещё заявляют о своих желаниях, трактуют правила!
Сама разбаловала, на кого и злиться, только на себя, так думала Женя, сделав три глубоких вдоха и выдоха - никогда не успокаивала данная тактика, ничего подобного кто говорил, будто срабатывает. Но ведь больше всего не злость беспокоила и не то, что Гриша нарушал её уединение, заявив в наглую, что ночью останется здесь.
- Да какого вообще… - успела буркнуть себе под нос, перед тем как поток воды прекратился.
«Ещё немного спокойствия и пусть идёт подобру-поздорову».
Дверь ванной открылась, появился Гриша.
- Вот полотенце, - как грубовато не хотела высказать, всё же голос прозвучал мягко. Светло-зелёный взгляд пробежался по телу молодого пловца, словно легендарная скульптура всех времён и народов ожила во всём великолепии, мерцая крупными каплями воды под освещением коридора между ванной и комнатой девушки.
- Спасибо, - из одежды на Грише присутствовали только боксеры. – Ты правда его до сих пор любишь? – махровое полотенце впитывало влагу с округлых плеч, с гладкой выпуклой груди, зацепившись за серебряный крестик с изображением распятого Христа.
- Не собираюсь это обсуждать, - Женя старательно отвела взгляд на косяк двери.
- Он сказал, что ты его, - Гриша усмехнулся, протирая шею полотенцевой лапой. – Такое себе заявление, - рука опустилась, загорелые рельефы молодого тела вызывающе притягивали, но Женя противостояла.
- Тебе пора домой, а мне отдыхать, - глаза в глаза, Гриша весь светился, особенно от вида нарастающего румянца на белоснежном личике девушки. Он причина тому, он видел.
Что-то происходило ненормальное, и это не просто тревожило Женю.
- Мои вещи мокрые, - Гриша пожал плечами, его рука потянулась к приоткрытой двери, повесив полотенце подсыхать.
Женя внимательно проследила, как кожа заиграла на зигзагообразных мышцах рёбер, но мгновенно собралась, когда Гриша обернулся на неё и подошёл.
- Когда ты был скромным, ты нравился мне больше… - реснички волнительно затрепетали.
Гриша наклонился над ней, упираясь напряжёнными руками в подлокотники коляски. Она видела небольшую ранку над бровью, на нижней губе, которые уже не кровоточили, но покрылись едва заметной плёнкой.
Тонула без шанса на спасение в потемневших глазах цвета бездонного океана.
Кончик прямого носа с лёгкой горбинкой на переносице коснулся разгорячённой щеки Жени, отчего девушка синхронно подалась на ласку, её пальцы едва сжались, дотронувшись до кистей Гриши, когда его губы испытывающе незаметной линией повели от щеки к краю её приоткрытых губ.
- Прекрати… - шёпот почти замер между губ, когда оба взглядами погружались друг в друга. Учащённое биение сердечка Жени отдавалось заметной дрожью на краю маечки около декольте.
Гриша промолчал, сомкнув веки, поцеловал желанную Женю с пылкой нежностью. Женя тихо вздохнула и искренне приняла, когда пальцы Гриши подобрали её руки, положив к себе на плечи. Она что-то снова хотела сказать, но слова оборвались, сбитые более настойчивым поцелуем. Сильные руки обняли хрупкую талию, приподнимая вверх, прижимая к обнажённому торсу.
- Гриш… - пальчики впились в каменные плечи, когда девушка смотрела на коридор квартиры чуть ли не с высоты птичьего полёта. Тонкую кожу ладошек согревала разгорячённая бархатная кожа сильных плеч, за которые держалась.
- Я ведь могу носить тебя на руках и не устану… - губы Гриши поцеловали открытый участок шеи с пульсирующей венкой, переняв сладкий аромат терпких духов, отдающие спелой черёмухой.
- Перестань… Прошу, - ладони Жени прикоснулись к щекам Гриши, смотря на его удивительное лицо, в его влюблённую душу, сводившая с ума одну несчастную и кажется бесповоротно когда-то неверующую в любовь девушку.
Гриша тихо покачал головой в отрицании.
- Не в моих силах, - ладонь скользнула по попке Жени, обхватив настойчивыми пальцами и прижав ближе к паху, где ничто не скрывало сильный прилив возбуждения.
- Ты ведь… - он что, обманул её? Придумал про свою импотенцию? Но какая импотенция, если уже на пределе? А как же его мама, переживавшая за его особенность… Проблема в самом деле имела место, не из воздуха высосана...
- Я теперь с тобой, а ты со мной. Мы вместе… - Гриша уверенно держал в своих руках Женю, а Женя будто и забыла, что с ней что-то не то, а с ним тем более. Она забыла обо всём, когда сама потянулась к губам Гриши, отправляясь вместе с ним в неизвестное измерение. Может это и есть тот самый подарок судьбы?
Она не знала, как коридор сменился на периметр её комнаты, но чувствовала, как каждый палец Гриши прикасается к ней, сначала снимая с неё одежду, затем ласково изучая, и жадно наслаждаясь, кажется целую вечность…
Она не понимала как это произошло, но однозначно узнала что такое быть желанной, что такое взлететь к самим звёздам, поселившись в бесконечной алмазной туманности, скинув в небытие всю бренность привычного мира. Что такое быть по-настоящему желанной…
Женя парила в невесомости, когда голова Гриши припала к её грудям, покрывшимся испаринами и горевшие от страстных поцелуев. Их стоны до сих пор каким-то внутренним эхом раздавались по комнате, невидимо витая над ними.
- Ты весь дрожишь…
- Я люблю тебя, Женя… - грудь Гриши сдавила настолько сильная любовь, которую он никогда не испытывал. Он готов был расплакаться от обретшего счастья.
- Это от эйфории… - прошептала удовлетворённая Женя, поглаживая мягкие пшеничные волосы. Бархатная вибрация удовольствия резонировала по вспотевшему телу.
Гриша приподнял голову, согревая её беспощадно влюбленным преданным взглядом. Да, никто на неё так в жизни не смотрел, как и не порождал волнение, снова охватившее всё тело.
- Ты только для меня была создана, а я для тебя… Вот почему я не реагировал на других девушек, всё из-за тебя… - губы Гриши поцеловали сосок Жени, и он приподнялся, целуя разнеженные покрасневшие губы девушки. – Я люблю тебя, слышишь… - очередная волна возбуждения синхронно отозвалась в их телах, готовые снова слиться в единое целое. Разделить друг с другом то, что предназначалось только для них.