Малкадор кивнул.
— Без сомнений, — согласился он.
— Если не выйдет, лорд…
Малкадор поднял костлявую руку, не давая закончить.
— Это игра Дорна, — сказал он. — Регицид. Игра гроссмейстера. Я безоговорочно верю в его планы. Мы считаем его… осмелюсь сказать, всегда считали… мастером обороны. Мы — не мастера обороны, Кирилл. Никто из нас даже не приблизился к его уровню проницательности и компетенции. Мы предполагаем, в своем простодушии, что великая защита включает в себя отсутствие изъянов. Идеальная, непроницаемая крепость, неуязвимая для любого штурма.
Он замолчал и сделал еще глоток. Его шея была тонкой, как тростинка, а кожа шершавой, как кора ветки.
— Рогал понимает лучше, — сказал он. — Изъян может быть приглашением. Особенно для такого разума, как у Пертурабо. Он привлекает его внимание. Конечно, помогает то, что Повелитель Железа клинически одержим победой над Дорном. Он не станет сопротивляться. Дорн вынуждает его сделать ход, вынуждает совершить ошибку.
— Это выглядит так парадоксально, — сказал Зиндерманн. — Воспользоваться собственным изъяном…
— Я знаю, знаю, — кивнул Малкадор. — Рогал полон сюрпризов. Вот почему он — Преторианец. Мы ожидаем от него совершенства. Безупречного совершенства. А он принимает несовершенство. Видит недостаток и вместо того, чтобы исправлять, использует. Думаю, он научился этому у Джагатая.
Зиндерманн нахмурился.
— Это была идея Кагана?
— О нет, вовсе нет! — ответил Сигиллит, рассмеявшись. — Хан переменчивый, почти непостоянный. Дорн — нет. Хан — подвижный и приспосабливающийся. Дорн — нет. Хан корректирует свои стратегии на ходу, когда обстановка меняется. Дорн подготавливает обстановку заблаговременно. Теперь они работают вместе, вынуждены, пойманы в одну ловушку, спина к спине. Осада — это сфера действий Дорна. Она душит Хана, поэтому он учится. Приспосабливается. И Дорн, в свою очередь, смотрит, как он приспосабливается. И учится на этом.
— Они учатся друг у друга?
— Это может раздражать, но да, — подтвердил Малкадор. — Рогал знает, что нуждается в Джагатае. Это данность. Но он также пришел к пониманию, что он не может запереть Джагатая и заставить его соответствовать. Дорн быстро понял, что ему нужно позволить Джагатаю быть самим собой. Создать большой район, в котором Хан будет волен действовать в полную силу. Этот большой район — все еще часть конструкции Дорна, но сам по себе не неподвижен.
— Маленький умышленный изъян, — догадался Зиндерманн.
— Совершенно точно, — подтвердил Малкадор. — Он означает, что Рогал берет лучшее у Хана. Но подлинная красота в том, что это дает переменные, которые Пертурабо не может просчитать. Повелитель Железа предугадывает каждый ход Дорна. Он годами изучал тактику брата. Хан — исключение. Поймите, то, что он делает, пусть и по поручению Дорна, нельзя предвидеть тем же образом. Действия Хана — не действия Дорна. С помощью Хана Дорн пытается придумать неожиданные ходы, которые Пертурабо не сможет просчитать.
— И теперь он принял эту идею сам? — спросил Зиндерманн.
— Рогал научился гибкости. Ловкости рук.
— Как, например, впустить нашего архиврага в Санктум Империалис?
— Да. Впустить его, перерезать горло, а затем запечатать за ним трещину. Этот замкобетон Лэнда закроет разлом, как только сработает ловушка и соорудит гробницу для того, кто придет.
— Мы встретим их обезглавливающий удар своим?
— Изысканно, не правда ли? — сказал Малкадор и засмеялся.
Зиндерманн откинулся в кресле.
— И все равно это риск, — сказал он. — Гамбит ужасающей значимости…
— О, абсолютно, — согласился Малкадор.
Он наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то.
— Мы должны присутствовать, — сказал регент. — Он готов. Поможете мне подняться?
Они нашли Дорна в соседнем помещении, одном из подготовительных залов, высеченных в скале под улицами Сатурнианского квартала. Как сказал Диамантис — это был участок развертывания, прилегающий к линии разлома.
Дорн в полном царственном доспехе стоял на платформе с балдахином. Яркий драпированный материал украшала вышивка преторианской эмблемы и символов Имперских Кулаков. Рядом стоял мрачный дредноут Боэмонд, несколько хускарлов, небольшая группа тактиков Военного совета во главе с госпожой тактика Катариной Эльг и фаланга Палатинской горты с Альборном.
Дорн кивнул подошедшему Зиндерманну и помог Малкадору подняться на платформу. Зиндерманн с Терайомасом и Диамантисом встали сбоку от сцены.