— Ангрон, — пробормотал Кадвалдер. Хускарл не нуждался в оптическом приборе, чтобы разглядеть фигуру.
— Что он делает? — спросил Брон.
Было неясно. Примарх XII-го вышел один на открытое пространство перед своим войском. Ниборран видел их огромные, окутанные пылью ряды в полукилометре позади своего генетического прародителя. Ангрон не обращал внимания на часть своих воинов, которые в этот момент с воплями штурмовали заградительные ворота к западу. Он сдержал оставшуюся часть толпы мясников. А сам вышел вперед.
Он вошел в простреливаемую зону.
— Он спятил? — спросил Брон.
— С учетом того, что он делал и кем стал, я бы поверил в это, — ответил Кадвалдер.
— Навести все настенные орудия и батареи, — приказал Ниборран.
— Что? — переспросил Брон.
— Наведи орудия, Клем! — прорычал Ниборран. — Я что, заикаюсь? Он вошел в сектор обстрела. Прямо в зону поражения, как будто мы — ничто. Мне плевать, что он такое. Рассчитать данные для стрельбы из всех орудий!
Брон, вопреки почти паническому состоянию, не был настолько туп, чтобы спросить о координатах. Цель была одна, стоящая на открытой местности. Вокруг них начали вращаться орудийные установки, выполняя отчаянные распоряжения Клема Брона на горткоде. Зашевелились батареи. Орудийные платформы настраивались на гироустановках. Зарядные системы стучали и гудели.
— Захват цели, — доложил Брон.
Ниборран не отрывал глаз от скопа. Сильное увеличение показало ему изорванные окровавленные лохмотья, хлопающие на отвратительной туше Ангрона, массивные ноги, вмятины и зазубрины на золотом доспехе, шрамы войны, рваные крылья, лишенные плоти черепа, натянутые…
Он быстро опустил прибор. Он достаточно хорошо увидел фигуру. В подробностях нет нужды.
Внизу Ангрон медленно поднял над головой толстой, как ствол дерева, рукой огромный боевой топор. Он смотрел на них.
— Слушайте.
Слово будто упало с небес, подобно раскату грома.
Они все вздрогнули, даже Кадвалдер. Хускарл вскинул болтер, автоматически отреагировав на угрозу.
— Он… он обращается к нам? — прошептал Брон.
— Слушайте. Слушайте меня.
Слова прокатились по каменистой пустоши, словно эхо артиллерийского залпа.
— Я делаю свое предложение один раз, — прогудел Ангрон, медленно и тяжеловесно. — Согласно ритуалам этой арены.
— Арена? — пробормотал Ниборран и посмотрел на Кадвалдера. — Что, по его мнению, это такое?
— Ваше дело безнадежно, — провозгласил Ангрон, за каждым слогом тянулось долгое эхо. — Вы сражаетесь с врагом, которого вам не победить. Вы отрезаны, в меньшинстве и защищаете правителя, слишком слабого и не достойного вашей верности.
— Клем? — прошептал Ниборран.
Брон кивнул.
— Мое предложение, — заревел Ангрон. — Сдавайтесь.
Наступила долгая тишина, нарушаемая только дуновением ветра.
— Каков ваш ответ? — спросил Ангрон.
— Вот он, — сказал Ниборран.
Сангвиний поморщился, когда вся южная линия заградительной стены Монсальванта разрядила орудия по нему. Поток огня, оглушающий и сотрясающий землю, ливень тяжелых снарядов, лазерных лучей и плазменных разрядов. Он чувствовал, как рассыпается на атомы. Расщепляется на молекулы, а затем эти молекулы испепеляются.
Боли не было. Совсем. Миг свободной от боли безмятежности выбросил его.
Сангвиний открыл глаза. Он положил руку на такую прочную и такую реальную бастионную стену Горгонова рубежа. Он увидел разрастающуюся вокруг него битву. Воздух наполнили выстрелы и трассеры, Железные Воины начали эскаладу Катилльона, осадные башни охвачены пламенем, немного не добравшись до своей цели, огненный шторм охватывает местность под четвертой окружной стеной.
Войскам безотлагательно нужно его внимание. Горгонов рубеж нуждается в Великом Ангеле.
Но Сангвиний знал, что только что ощутил смерть Ангрона. Сангвиний находился в разуме брата, когда орудия Монсальванта испепелили его. Это был миг победы, но также и скорби. Смерть брата не была пустяком. Это событие исключительной важности могло произойти только двадцать раз, и оно уже случилось слишком много раз.
И что хуже всего было в смерти, что разрывало сердце-то, что с ней, наконец, ушла боль. Бедный потерянный брат Сангвиний, наконец, нашел избавление.