— Это позволит нам победить? — спросил капитан-генерал.
— Это может значительно приблизить нас к победе, — ответил Дорн.
— Кого он пошлёт? — спросил Малкадор голосом тихим, как шорох живой изгороди. — По вашему мнению?
— Это удар копьём, — ответил Дорн. — Кого бы вы послали? Кто всегда был мастером такой войны?
Вальдор тяжело выдохнул.
— О, Терра! — произнёс он. — Вот почему? Вот почему мы его ещё не видели?
— Вы его знаете, — сказал Дорн. — Он хочет этой славы. Лично. Он хочет стать тем, кто прольёт кровь на Трон.
— Мы обрекаем каждого человека в порту на смерть, — сказал Малкадор. — В этом нет никаких сомнений. Мы отправим их туда с подобным знанием. И мы не можем им сказать. Они не должны знать, или эта ваша уловка не сработает.
— Вы правы, — сказал Дорн. — Я никогда не думал, что буду вести такую войну. Это бремя, которое нам придётся нести. Вина, которой нет прощения.
У него закончились слова, и он провёл ладонью по рту, как будто пытаясь загнать обратно слова, которые лучше бы никогда не произносил. Он уставился в пустоту. Лицо Вальдора было бесстрастным, как посмертная маска. Он взглянул на Сигиллита.
Малкадор наклонился вперёд и положил на стол узловатую тонкую руку, вытянув пальцы в сторону Дорна.
— Каждый верный воин поклялся отдать свою жизнь, — тихо сказал он Преторианцу. Тяжесть сказанного ещё сильнее натянула старую верёвку его голоса. — За Терру, за Императора. Вот почему они действуют и умирают. Рогал, это всё, что им нужно знать. Это всё, что они уже знают.
— Это всё равно тяжело, — сказал Дорн. — Мне придётся отдавать приказы, глядя им в глаза и зная…
Резкий стук прервал его. Он посмотрел вдоль стола.
Кроле снова постучала бронированными костяшками пальцев по дереву, чтобы привлечь его внимание.
— Что, госпожа?
Её руки переместились.
— Да, — сказал Дорн. — Там будут демоны.
В девятнадцатый день пятого месяца северо-восточный край Императорского дворца начал исчезать.
Магнификан, восточная и большая половина мегаструктуры Дворца, уже и сам по себе огромный сверхгород, был прорван войсками предателей, что пробивались на восток от Внешней стены, и толпами сброда, наседавшими с юго-востока. Никто, даже старшие офицеры в Бхабе, открыто этого признавал, но Магнификан уже считался потерянным. Это был нп. Его уже нельзя было защитить от внешней атаки или удержать. Его обширная территория, включавшая почти две трети площади Дворца, в настоящее время действовала как губка. Он стал масштабным городским полем битвы, где силы лоялистов отступали, используя сдерживающие и мешающие действия, чтобы приостановить захватчиков, замедлить их неумолимое продвижение, перед тем как присоединиться к основным сражениям у Внешнего барбакана и предстать перед гордыми воротами Санктум Империалис.
Девятнадцатого числа характер этого коллапса изменился. Первыми пришли взрывы, за ними последовали огненные бури.
Первый удар поглотил участок улицы площадью почти в километр. Большие здания в эпицентре были просто распылены. Затем взрывная волна бурлящего пламени и сотрясений сравняла с землёй ещё больше, блок за блоком, дробя административный камень, гранит и сталь, разрушая здания, как лепестки в буре. Эта ракета была только первой. Её огромное огненное облако, кипевшее миллиардом искр, которые, казалось, повисли и застыли в воздухе, все ещё разворачивалось, когда упал следующий снаряд, и следующий, каждый из которых накладывался друг на друга, взрывы распространялись от первой дальней точки. Огненные облака распускались одно за другим, и гордые улицы исчезли, превратившись в пыль или свистящие осколки камня. Зажигательные заряды из липкого нафтека и аэрозольного пирозина извергались наружу, поглощая соседние кварталы, где здания пережили первые удары. Их окна были выбиты, напоминая выколотые глаза, они пылали со всех сторон, целые округа и районы поглотило море огня высотой в тридцать этажей. Пелена чёрного дыма заволокла сорок квадратных километров. Зола и нефтехимические отходы разлетелись ещё на двадцать. Порывистый ветер уносил сажу ещё дальше.
Трое из осадных командующих Повелителя Железа командиры Стор-Безашх, обученные мастерству осады самим Пертурабо, пробили стены Беотийского в начале дня, и это бедствие прошло почти незамеченным из-за интенсивных боёв в Центральном и Внешнем пределах. Сотни тысяч захватчиков кишели на искорёженных развалинах. Трудовые бригады и марсианские машины начали расчищать пути, и рабские армии потянули первые камнемёты и массбомбарды. Это были чудовищные осадные орудия, которые использовали для того, чтобы проломить стену и разрушить пустотные щиты, но их работа ещё не закончилась.