— Привет, — поздоровался он.
— Базилио Фо, — произнесла она, сверившись с планшетом. — Взят в плен пятнадцать лет назад Шестьдесят Третьим экспедиционным флотом, вследствие приведения к согласию Велих Тарна. Интересно. И здесь говорится, что содержался в Имперской Темнице.
— Один из перемещенных, — пояснил Амон.
— Темница слишком заполнена, — сказал Фо, — либо слишком опустела. Они не сказали мне, какой из вариантов верен. Я бы выбрал второй.
— Здесь говорится, что вы были биомеханическим инженером, — прочитала Киилер. — Самопровозглашенный «труженик непристойности».
— Я хотел использовать «артист», — сказал Фо, — но, видимо, в бланке не было такого варианта. Ваша культура никогда не оценивала по достоинству мою работу. Крайне удивительно. Ваша цивилизация очень консервативна.
— Моя культура? — спросила Киилер.
— Империум Человека. Ведь так вы ее называете?
Киилер снова посмотрела на планшет.
— Здесь не так уж много подробностей. Похоже, текст редактировали. Здесь говорится, что вы — гений. По какому-то аномальному критерию, нейротипично. И… Стойте, это не может быть правдой.
— Не может? — ласково спросил Фо.
— Согласно этому отчету, вам больше пяти тысяч лет, — сказала Киилер. — Наверняка, это ошибка? Работал на Терре до наступления Долгой Ночи?
Фо пожал плечами.
— Что я могу сказать? — спросил он. — Я следил за собой и регулярно делал зарядку.
— Это абсурд, — заявила Киилер.
— Моей специализацией были биомеханика и органическая инженерия, — пояснил Фо. — Я очень рано узнал, как продлевать жизнь своей смертной ткани. Конечно, за последние пятнадцать лет, без доступа к моей мастерской, я старел естественным образом. Это печально. Я так долго избегал старости.
Киилер уставилась на него.
— Вы действительно родились до Древней Ночи?
— О, вы ведь пришли не из-за этого вопроса? — сказал Фо. Он облизал губы крошечным птичьим языком и улыбнулся. — Он здесь? Он идет? Последние несколько недель снаружи доносятся жуткие звуки?
— Кто? — спросила Киилер.
— Когда я встретил его, — сказал Фо, — он называл себя Луперкаль.
— Вы про Гора?
— Именно.
— Вы встречались с ним? — спросила Эуфратия.
— Он взял меня в плен, — сказал Фо. — Вы встречались с ним? Встречались. Разве он не самое жуткое существо?
Он посмотрел на Амона, и его улыбка потухла.
— Но ведь они все такие? — заметил он.
— Как вы думаете, какой вопрос я собиралась вам задать, Фо? — спросила Киилер.
— Что ж, полагаю, вы все, наконец, пришли в себя и решили попросить у меня мой квалифицированный совет.
— О чем?
Фо нахмурился.
— О том, как вы можете убить его, — ответил он.
— Убить Гора?
— Ну, вы ведь явно хотите его смерти, разве нет? — спросил Фо. — Это определенно становится первоочередной задачей. Как я понял много времени назад, выживание — пусковой механизм наиболее фундаментальных ответов в органической форме. Индивидуума, видов… Она сделает почти все, эволюционирует почти любым возможным способом, чтобы остаться в живых. Я назвал это пусковым механизмом экзистенциального развития.
Фо сел на койку и прислонился головой к влажной каменной стене. Он посмотрел на потолок.
— У меня есть несколько советов, — сказал он. — Без гарантий, но в них есть разумный шанс на успех. У меня было время обдумать проблему и сформулировать некоторые рекомендации.
— На основе чего? — спросила Киилер.
— На основе факта, — ответил Фо, — что пятнадцать лет назад я подошел очень близко к тому, чтобы лично убить его.
Шесть накрывших конвой ракет преодолели два километра на скорости в полтора звука. Все прилетели с запада и попали в цель практически одновременно.
Они поразили машины-цели с левого борта. Наконечник каждого снаряда был начинен кумулятивным зарядом надзор-19 и уплотненным имотексом, спроектированным создавать узкий сверхскоростной поток частиц. Сверхпластичность, создаваемая этими ведущими зарядами, пробивала любую корпусную броню и противоракетную обшивку. Молибденовое покрытие вокруг первого заряда испарялось во время контактного взрыва, позволяя более крупному основному заряду пронзать каждую машину-цель наносекундами позже через пробоину, созданную лидирующим зарядом.
Два бронетранспортера и один эскортный «Карнодон» были мгновенно уничтожены. Второй «Карнодон» выдержал первый удар, но загорелся. Неспособная двигаться или стрелять в ответ машина была уничтожена четырнадцать секунд спустя, когда пламя добралось до главной боеукладки.