Часы вдруг начали одновременно звонить.
- Пять часов по-пекинскому времени, - сказал Богдо, вынув свои карманные золотые часы.
- Я плохо вижу, но звон возвещает мне время. Поклонившись, мы распрощались.
47. Сцена
- Понравился тебе живой Будда? - спросил меня барон после того, как я вернулся и доложил о посещении.
- Коварный ветхий слепец, - ответил я. - Но не вполне обычный человек.
- Мы похитим его, - сказал барон, - нам поможет провидение.
48. Сцена
Было раннее утро. Еще не погасли ночные костры. Я стоял рядом с бароном и, как он, смотрел в бинокль.
Черные движущиеся точки показались на склоне. Они видны были на безлесых снего вых прогалинах.
- С ночи люди Тубанова укрылись в лесу на Богдо Уле, - сказал барон, - приближается решающий момент.
Группа лам подошла к воротам, караул пропустил их. Вдруг ламы по условному знаку Тубанова выхватили из-под одежды карабины. Охрану без единого выстрела обезоружили и связали. Вошедшие разделились. Одни заняли оборону возле дворца. Другие вбежали внутрь. Богдо Гэген с женой уже были готовы к побегу, тепло одеты. Их подхватили и понесли к берегу. Одновременно оставшиеся во дворце открыли огонь по наружной охране. Китайцы бежали. Тибетцы заперлись во дворце, из окон взяв под прицел берег реки, чтобы помешать погоне. Другие тибетцы, образовав цепочку, быстро и ловко передавая друг другу, подняли Богдо Гэгена с женой на вершину и унесли в монастырь Маяьчжушири на противоположном склоне. Барон ждал известия на Богдо Уле.
- Урга в верстах четырех, - сказал он взволнованно, - сейчас все решается.
Тибетец на взмыленной лошади подскакал и подал записку. Унгерн жадно ее схватил. В ней была одна фраза: “Я выхватил Богдо Гэгена из дворца и унес на Богдо Ул”.
- Теперь Урга наша, - радостно крикнул барон и добавил, - Тубанову я присваиваю чин хорунжего.
Весть о похищении Богдо быстро дошла до лагеря.
- Ура! - прокатилось по горе.
49. Сцена
Ночью опять горели гигантские костры. При дрожащем свете костров у Унгерна состоялось военное совещание.
- Утром начинаем приступ, - сказал Унгерн.
- Ваше превосходительство, в дивизии все с нетерпением ждут приступа, - сказал Резухин. - Победа для нас единственный шанс на спасение. Идти некуда. На севере - красные. В Маньчжурию не пропускают китайцы .
- Я тоже готовлюсь к смерти, - сказал барон. - При неудаче монголы разбегутся, а китайцы перебьют нас.
- Ваше превосходительство, - сказал начальник снабжения, - если это не сделают китайцы, то это сделает голод. В полках не осталось ни крошки муки, питаемся лишь мясом. Суточный паек - четыре фунта на человека. Запасы соли тоже подошли к концу.
- При таком рационе многие страдают выпадением прямой кишки, - сказал доктор. - Многие гибнут от холода, особенно старики и подростки, мобилизованные в Забайкалье. Бывалые бойцы забрали у них все теплые вещи. Возьмем Ургу - придется ампутировать сотни пальцев ног и рук.
- Жизнь только в Урге, - сказал барон. - Так и объявить в полках, я обещаю войскам на три дня, как Чингиз-хан, отдать город на разграбление, под страхом смерти запретив при этом переступать пороги храмов. На тебя, Резухин, возложена главная задача - выбить китайцев из Май-Манчана, сделать то, что не удалось в прошлый штурм.
- Ваше превосходительство, - сказал Резухин, - я польщен такой честью. Но конные атаки невозможны, а для десяти пеших не хватает патронов. В дивизии на винтовку - не более десяти патронов.
- Ну и что ж, - сказал барон, - тогда в пешем строю пойдем с саблями. Пешая сабельная атака. Ты ворвешься в Май-Манчан через южные ворота. Наши силы двинутся с востока.
Горели костры. Оборванные, в лохмотьях, в износившейся обуви, казаки с горы разглядывали золоченые крыши дворцов и храмов Урги.
50. Сцена
В Урге царило зловещее безлюдье. Магазины и лавки были закрыты. Ламы сидели по домам. Однако служба православной церкви русского консульского поселка собрала много прихожан. Служил священник консульской церкви Парняков, известный в городе и любимый как русскими, так и монголами. Его проповеди всегда слушались с сердечным вниманием. И сейчас, поднявшись на амвон и поблескивая золоченой оправой очков, священник говорил:
- Творения, с которых снято проклятие греха, образуют новую тварь. Всякая тварь создана прекрасно, но проклята вследствие грехопадения человека.
В этот момент в церковь вбежал, запыхавшись, один из прихожан.
- Простите, батюшка, - сказал он священнику, - началось. Господа, штурм начался, и казаки уже в китайском квартале.