Тут же слуги принесли одежду и облачили барона. Вручили ему желтые поводья.
- Ваньтин Резухин, ваньтин Сипайлов и ваньтин Тубанов,- сказал первый министр, - тоже имеют право на желтую Карму, но поводья им разрешается иметь не желтые, а коричневые. Только возродивший государство может иметь желтые поводья.
И туг же все монгольские министры и чиновники, все ламы поклонились Богдо Гэгену, а потом барону. Барон был взволнован, он начал свою речь дрожащим голосом:
- Ваше высокосвятейшество, этот свой день я воспринимаю как счастливейший в своей жизни, триумф моей идеи. Взятие Урги для меня только ступень к главной цели: реставрации монархии на Востоке и в России. Ваше святейшество, Богдо Гэген - первый, кому я вернул отнятый престол, теперь на очереди восстановление законных прав Романовых.
64. Сцена
Эти идеи барон продолжил через несколько дней, точнее через несколько ночей, поскольку дело происходило ночью в автомобиле.
- Устал, - говорил барон, - хочется передохнуть и одновременно изложить накопившиеся мысли. Особенно о монархии. Вы готовы записывать, есаул?
- Готов, ваше превосходительство,-ответил я.
- Ночные автомобильные гонки вокруг Урги возбуждают мое мышление, - сказал барон, - люблю мыслить на ходу при хорошей скорости. Начнем?
- Начнем, ваше превосходительство. Итак о монархии, как вы сказали, - и я приготовил блокнот.
- О монархии. Я монархист из принципа, не русский, не монгольский, не китайский. В принципе, монархическая идея для меня то, что Достоевский определяет как идею-чувство. За последние годы остались во всем мире условно два царя: в Англии и Японии. Теперь небо как будто смилостивилось над грешными людьми, и опять возродились цари в Греции, Болгарии и Венгрии. И вот восстановлен его святейшество Богдо хан. Ибо Богдо хан титул Богдо Гэгена как светского монарха. Следующий шаг в восстановлении Циней в Китае. Никого не должно удивлять, что я ратую о восстановлении царя в срединном государстве. По моему мнению, каждый честный воин должен стоять за честь и добро, а носители этой чести - цари, кроме того, ежели у соседних государств не будет царей, то они будут взаимно подтачивать и приносить вред одно другому.
- Ваше превосходительство, - спросил я, - вы сторонник абсолютной монархии?
- Я смотрю так: царь должен быть первым демократом в государстве. Он должен стоять вне классов, особенно вне аристократии. Обычный взгляд на аристократию тоже неправильный. Она всегда была в некоторой оппозиции. История нам показала, что именно аристократия по большей части убивала царей, но все ж царю нельзя без аристократии. Иное дело - буржуазия. Она способна только сосать соки из государства, и она-то довела страну до того, что теперь происходит. Царь должен опираться на аристократию и христианство.
- Ваше превосходительство, - сказал я, - а вам, при ваших идеях, никогда не приходило в голову самому стать царем и основать династию? Барон пристально на меня посмотрел.
- Лично мне ничего не надо, - ответил он, - я рад умереть за восстановление монархии, хотя бы и не своего государства. Но признаюсь, иногда я чувствую в себе некую энергию, это своего рода чакры-центры, через которые в сосуд человеческой плоти вливается животворная космическая энергия. Энергия власти - это приятное чувство. Ныне при удаче можно стать также императором Китая. Преследуя китайцев до границы, я достиг такой точки, откуда до Пекина ближе, чем до Урги. Не могу не думать с сожалением, что многие китайцы винят меня в пролитии китайской крови, но я полагаю, что честный воин обязан уничтожать революционеров, к какой бы нации они не принадлежали. Ибо они есть не что иное, как нечистые духи в человеческом образе, заставляющие уничтожать царей, а потом идти брат на брата, сын на сына, и вносят в жизнь человеческую одно зло, - он замолк.
- Мои идеи о революции предсказали еще Данте и Леонардо да Винчи, - после паузы продолжил барон. - Новым может быть лишь идея о желтой расе.
Вдруг он опять замолк и поднял голову:
- Слышите? Это волки, волки досыта накормленные нашим мясом и мясом наших врагов.
- Ваше превосходительство, - спросил я, - знаете ли вы о книге “Исход к Востоку”, изданной не так давно в Софии? Экземпляр этой книги прислал мне один знакомый харбинский книгопродавец.
- Да, есаул, я тоже связан с харбинскими книгопродавцами. Я читал книгу моих сверстников: Трубецкого, Савицкого и иных историков. Что вы думаете об этой книге, есаул?
- Это, ваше превосходительство, первый клич нарождающегося движения. Как они себя называют - евразийство. Манифест, политическая философия, созданная нынешними кочевниками Европы - русскими эмигрантами.