К вечеру 30/I ветер немного стих, пошли по курсу. Вахтенные скалывают лед с палубы и бортов. К вечеру похолодало до —6,5°. На следующий день температура понизилась до —12°. Вся носовая часть судна и борта снова обледенели. Палуба покрыта толстым слоем льда со снегом. Дверь бортового трапа из жилой палубы совсем замерзла, не открывается. Почти весь день пурга. Поднятый трал через несколько минут смерзается в ком и примерзает к палубе. С тралом трудно работать при подъеме, очень скользко, ноги не находят опоры. Блок-счетчики замерзают, их приходится подогревать паяльной лампой.
1 /VII{5}. Утром почти полный штиль. Мороз —8,5°. Работать легче.
На следующий день ветер уже 6 баллов. Температура воздуха 0°. Все время зарядами идет снег. Обсервация невозможна уже 4 дня.
3/II. На Центральной возвышенности (название дано Н. Н. Зубовым) под 76° с. ш. встретили лед. Ветер 8 баллов, волнение 6, температура воздуха —14°, пурга, судно сильно обмерзает, работать невозможно. Пошли к югу.
5/II. Около 14 ч. удалось взять высоту луны, выяснилось, что мы находимся на 10 миль восточнее счислимой точки.
В 16 ч. встретили шугу и вновь образующийся довольно крупный лед. Льдины почти метр толщиной, в поперечнике несколько сажен, имели округлую, блюдцеобразную форму. Поверхность моря между крупными льдинами заполнена блинчатым льдом. Начинается смерзание, вся поверхность воды, где нет блинчатого льда, покрыта салом. Попадаются отдельные льдины типа крупнобитого. При среднем ходе ощущаются толчки, сотрясающие судно и сбивающие его, с курса. Общая оценка сплоченности крупных и толстых льдин — 5 баллов, местами полосы до 6. Температура поверхности моря —1,9°.
Вечером покинули район Центральной возвышенности и вышли из льдов к югу».
Таким образом, 5 февраля 1930 года мы впервые увидели процесс образования местного баренцевоморского льда, он протекал прямо у нас на глазах.
Льдообразование начиналось именно над возвышенностями, где холодные водные массы быстро достигали дна и иссякал запас тепла, накопленного за лето.
«6/II. Ветер 9 баллов, временами до 10. Гребни волн перекатываются через фальшборт, работать с тралом невозможно. Уходим от шторма.
7/II. Попробовали пустить трал. Ваер так сильно дергало, что гнулись траловые дуги и останавливалась лебедка. Трал находился уже в полводы, когда на сильном рывке ваер лопнул, трал потеряли.
Пришло время перегружать запасный уголь. Через палубу сделать это невозможно. Выломали верхние доски переборки между верхним трюмом и поперечным угольным бункером. Механик сообщил, что потекли дымогарные трубки котла. Стали подпитывать его забортной водой, чтобы на торцах решетки выступила соль и хотя бы частично уменьшилась течь.
8/II. Перешли на Мурманскую возвышенность. В пути все же удалось перегрузить уголь из нижнего трюма в бункер. В 15 часов спустили трал, но через несколько минут с северо-востока внезапно налетел ветер, сразу же завыл в снастях и развел крутую волну в 5 баллов. Трал тащили всего 30 минут, к моменту, когда решили его поднять, ветер усилился до 8 баллов, а вскоре до 9. Все же трал подняли благополучно. Волнение достигло 7 баллов. Решили лечь в дрейф носом на волну.
9/II. Ветер 7, 8, к ночи 9 баллов.
10/II. Ветер утром 10 баллов. Изменив курс, снова стали носом на волну. К полудню ветер 11 баллов, порывы до 12. Волна увеличилась до 8-9 баллов. Судно заливает водой. Носовая рубка и бак обросли толстым слоем льда. Метеорологическая будка превратилась в сплошную ледяную глыбу. Дверь с трапа из жилого трюма на палубу замерзла, никакими усилиями не открыть. Гребни волн залетают на мостик и с силою бьют в стекла рулевой рубки. Их заколотили досками, оставили одно окно. Сходить к обеду в кают-компанию — опасное предприятие. Судно совершенно не имеет хода, лаг повис, как лот, и его выбрали на палубу. Место судна определить невозможно, небо облачно, звезд не видно. От счислимой точки нас снесло далеко. Удары волн в борта и стенки рубок настолько сильны, что сотрясают судно. В моей каюте, расположенной в носовой части надстройки, не то что спать, и лежать невозможно — выбрасывает из койки. Пришлось переселиться вниз в жилую палубу на свободную койку в каюте Казимира.
11/II. Ветер немного стих, с трудом удалось сделать одну станцию.
12/II. Получили метеорологические указания судам об ослаблении ветра до 5-4 баллов. Я рискнул снова пойти на северный склон Мурманской банки, с уверенностью рассчитывая найти там рыбу. В 2 ч. 30 м. пустили трал и действительно обнаружили рыбу. Ветер стал быстро усиливаться… Надежды на скорое улучшение погоды нет… Остался небольшой запас угля и воды — штормовая погода вызвала значительный их перерасход. Если ветер сохранит скорость и направление, есть опасение не дотянуть до Александровска. К полудню ветер усилился до 9 баллов и больше, волнение до 7 баллов. К вечеру ветер стих до 7 баллов, к ночи до 5. Предполагаем пустить трал на Кильдинской банке. Механик сообщил, что прорвало цилиндр циркуляционной помпы. Отверстие забили деревянной пробкой и зацементировали.