Свежий ночной воздух был напоен ароматом жимолости. Виктории захотелось вдохнуть пьянящий запах полной грудью, но Роберт дернул ее за руку, увлекая за собой. Беззвучно смеясь, она понеслась вслед за ним через лужайку к лесу. Никогда еще она не ощущала себя такой свободной и счастливой. Ей хотелось кричать от восторга, чтобы ее услышали темные кроны деревьев, но она вовремя вспомнила, что в Спальне отца окно тоже открыто.
Через несколько минут они выбежали на небольшую полянку, залитую лунным светом. Роберт резко остановился, и Виктория с разбегу налетела на него, тут же попав в крепкие объятия.
— Тори, — прошептал он. — О Тори!
И снова поцеловал ее — он целовал ее так, словно она была единственной женщиной на земле.
Наконец она высвободилась из его объятий и взглянула на него взволнованно и удивленно.
— Все случилось так быстро. Не понимаю, как я согласилась?
— Я и сам не понимаю, — сказал Роберт и прерывисто вздохнул. — Но ты согласилась, и это чудо. — Он опустился в траву и лег на спину.
Виктория взглянула на него в нерешительности. Он похлопал по траве ладонью, приглашая ее последовать его примеру.
— Ложись и смотри на небо. Когда еще увидишь такое потрясающее зрелище!
Виктория всегда была любопытной. Она опустилась в траву, подняла глаза и увидела над собой небесный свод — отсюда, из травы, он показался ей огромным.
— Скажи, ведь правда эти звезды — самое удивительное из того, что есть на свете? — спросил вдруг Роберт.
Виктория кивнула и придвинулась ближе к нему.
— Они светят для тебя. Я верю, что Господь сегодня ночью специально их зажег, чтобы ты могла ими любоваться.
— Роберт, ты такой фантазер! Он повернулся на бок и, опершись на локоть, задумчиво убрал непокорный локон у нее со лба.
— Я им стал только с сегодняшнего дня, — произнес он необычайно серьезно. — Раньше я думал, что мечты и романтика — это не для меня. Но теперь… — Он умолк, тщетно пытаясь подыскать слова, которые смогли бы как можно полнее выразить то, что сейчас творилось у него в душе. — Я не могу этого объяснить, но у меня такое чувство, что я могу говорить с тобой обо всем на свете.
Она улыбнулась.
— Да, так оно и есть.
— С тобой я могу говорить о том, что многим показалось бы странным или глупым. Даже с самыми близкими друзьями я никогда не был таким откровенным. Ну вот, к примеру… — Он внезапно вскочил на ноги. — Тебя никогда не удивляло, как это люди сохраняют равновесие, стоя на двух ногах?
Виктория тоже начала подниматься, но от смеха опять повалилась в траву.
— Нет, это и вправду удивительно, — продолжал он, раскачиваясь с пятки на носок. — Посмотри на свои ступни. Они такие маленькие по сравнению со всем остальным телом. Исходя из этого можно было бы предположить, что мы будем утыкаться носом в землю при каждой нашей попытке встать.
На этот раз ей удалось принять сидячее положение, и она с интересом стала рассматривать свои маленькие ступни.
— Похоже, ты прав. Это и в самом деле удивительно.
— Я больше никому этого не говорил, — промолвил он. — Я всегда об этом думал, но до сих пор не решался ни с кем поделиться своими мыслями. Наверное, я просто боялся, что люди сочтут это глупостью и будут правы.
— А по-моему, это вовсе не глупость.
— Я знаю. — Он склонился к ней и погладил ее по щеке. — Я знаю, что ты именно так и думаешь.
— Я даже считаю, что твой вопрос сам по себе очень интересен, — великодушно добавила она.
— Тори, Тори! Не знаю, как объяснить это и как это понять, но одно я знаю точно — я люблю тебя.
Она резко обернулась посмотрела ему в лицо.
— Да, я люблю тебя, — повторил он с жаром. — Со мной еще никогда такого не бывало, и будь я проклят, если позволю рассудку руководить моими чувствами.
— Роберт, — прошептала она. — Мне кажется, я тоже тебя люблю.
От этих ее слов у него перехватило дыхание. Он не мог больше сдерживать себя — счастье переполняло его и рвалось наружу. Он подхватил ее на руки и прижал к себе.
— — Скажи это еще раз.
— Я тебя люблю, — прошептала Виктория, улыбаясь робко и смущенно
— Еще раз!
— Я тебя люблю! — смеясь, воскликнула она.
— О Тори, Тори! Я сделаю тебя такой счастливой, вот увидишь. Я дам тебе все, что ты ни пожелаешь. Я подарю тебе весь мир.
— Я хочу луну! — крикнула Виктория. В это мгновение она была твердо уверена, что для него это пара пустяков.
— Я подарю тебе все, что ты захочешь — и даже луну, — убежденно сказал он. И снова ее поцеловал.
Глава 2
Прошло два месяца. Роберт и Виктория встречались при каждом удобном случае, познавая природу, а главное — друг друга.
За это время Роберт поведал Виктории о своем увлечении наукой и о страсти к скаковым лошадям и даже посетовал, что, вероятно, никогда не станет таким, каким его хочет видеть отец.
Виктория, в свою, очередь, рассказала ему, что питает слабость к романтическим новеллам, с гордостью заявила об умении класть стежки на шитье ровно-ровно, словно по ниточке, и в довершение ко всему призналась, что вряд ли у нее получится жить в соответствии со строгими правилами морали, которые с детства старался внушить ей ее отец-священник.
Она обожала пирожные.
Он терпеть не мог горох.
У него была совершенно безобразная привычка, когда он садился, класть ноги на стол, на кровать — куда придется.