Точно.
Открыл и, не глядя, протянул руку. Целитель Шайн, приветливо кивнув, опустил в его ладонь баночку с привязанной к крышечке биркой.
– Благодарю, – выдавил Эйверт.
Наспех завязал волосы в хвост и от души втёр в зудящую кожу изумрудно-зелёную кашицу, прикрыл глаза в ожидании. Подействовало через минуту. Время на обед ещё оставалось, оставался даже шанс, что хоть пару пирожков ему догадаются оставить. Только вот аппетит у него пропал начисто. Всего три дня, чтобы найти невесту, а затем нужно убедительно сыграть любовь.
Так крупно он ещё не влипал.
Глава 2
Только без паники, ей он поддаться всегда успеет.
Бегать от трудностей Эйверт не привык, хотя с удовольствием сбежал бы подальше от бабули и её матримониальных планов. Вместо этого он расправил плечи, выровнял дыхание, разгладил несуществующие складки на пиджаке, нацепил выражение совершенного мастера Легранта и уверенным шагом направился вдалбливать знания в головы будущих заклинателей. О невестах он подумает по окончании занятий.
Легко сказать!
Последнюю лекцию Эйверторн едва не завалил самым непрофессиональным образом. Поскольку мыслями витал далеко, а о формуле заклинания неподвижности и правильной последовательности звуков, применяемых для этого заклинания, рассказывал механически, толком не вслушиваясь в собственную речь, не заметил, как перескочил с одной темы на другую. Тридцать пар удивлённых глаз и деликатное покашливание вернули Эйверта в реальность. Обругав себя нелестными эпитетами, до конца занятий на поиски «невесты» он более не отвлекался. И старался не замечать разрастающийся в районе солнечного сплетения холодок – предвестник подступающей паники. В самом деле, что он, подходящую девушку на один вечер не найдёт?
Подходящую. Правильную. Такую, которая не вызовет у старой Хильды Легрант ни тени подозрения.
По глазам третьекурсников читал: изумлены, не ожидали увидеть всегда собранного преподавателя рассеянным. Такой недостаток среди прочих качеств мастера Легранта не значился. Эйверт приклеил к лицу выражение прохладной надменности, с удовлетворением отметил, что удивления в глазах студентов поубавилось, зато прибавилось вселенской тоски, когда он объявил о контрольной на следующем занятии.
Домой шёл торопливо. Путь лежал через парк, и Эйверт невольно выискивал среди гуляющих ту фигуристую красотку с прекрасными глазами. Хотя никакой уверенности в том, что начинать знакомство следует со столь деликатной просьбы, авантюры даже, не испытывал. Зато набросал план действий и немного успокоился. Уши с острыми кончиками, получив порцию целебной мази, вели себя смирно.
Эйверт имел возможность снять целый дом, двухэтажный, небольшой, но очень удобный, но ограничился просторной квартирой, занявшей половину верхнего этажа. Ему в распоряжение достались просторная спальня в мансарде, кабинет, гостиная-столовая и небольшой кухонный уголок. На балконе, примыкающем к гостиной, в хорошую погоду он пил чай, а в те вечера, что проходили не в одиночестве, добавлял капельку романтики для особо впечатлительных представительниц прекрасного пола: показывал им созвездия, так красиво смотревшиеся на тёмном бархате неба. Банальный, но безотказный способ перейти от лёгких приятных разговоров к не менее приятным действиям.
Здесь он поселился в самом конце зимы, когда господин Оклер, ректор Верральской Академии Магического Искусства, а в прошлом именитый профессор и его, Эйверта, наставник, всё-таки уговорил своего бывшего ученика, лучшего из лучших на потоке, а последние несколько лет успешного и амбициозного педагога, сменить место работы. А заодно лично уладил все непростые вопросы с переводом среди учебного года и оклад положил приличный. Возвращаться в родной город, где оставались родители, бабуля и их поочерёдные уловки почаще заманивать его домой, Эйверторн не планировал. Но и отказать учителю и наставнику не мог, к тому же условия для него господин Оклер выбил действительно отличные.
И вот уже несколько месяцев молодой маг жил в Веррале. С преподавательским составом не сдружился, но установил вполне ровные уважительные отношения. Переступать границ в сторону ненужной фамильярности не любил, потому и увеселительные заведения по выходным или в конце тяжёлого учебного дня вместе с ними не посещал. Пропустить стаканчик-другой горячительного он предпочитал в одиночестве: опять же, никакого риска предстать перед коллегами в непрезентабельном виде в случае перебора с градусом напитка. Коллеги дразнили его ушастым снобом, впрочем, совершенно беззлобно.