Солнце изрядно припекало, и к тому времени как мы наконец-то пересекли границу, я уже успел не раз подумать, что парадное облачение, благополучно оставшееся во дворце, сейчас было бы на порядок уместнее. Солнце заставляло щуриться, не давало разглядеть людей, столпившихся по ту сторону границы, и невозможность применить парочку простых заклинаний - ни к чему провоцировать стражей барьера, используя магию по каждому пустячному поводу - казалась изощренным издевательством. Солнце было повсюду: в бликах, отражавшихся от оружия, в сухом душном воздухе, и даже улыбки наших встречающих были подозрительно солнечными.
Стоило приехать ближе к вечеру, но кто же знал, что от графа можно ожидать такого гостеприимства? Позволяя нам воспользоваться прямым телепортом, он не только выдавал расположение ближайшего к замку портала, но и фактически выдавал нам все ключи к нему. Владетель Илодара наверняка догадывается, что для нас место нахождения телепорта давно уже не секрет, да и перенастроить перемещающее заклинание не очень сложно, но факт остается фактом - граф вел себя так, будто и не было вековой вражды.
Такое радушие поневоле вызывало подозрения, что телепорты ломаются не только у нас. Однако и тут нам пошли навстречу. После непродолжительных переговоров с начальником моей охраны капитан стражей согласился открывать портал на пару с нашим магом, что как минимум гарантировало, что нас не разорвет в момент перехода.
Пара мгновений в портале, три часа верхом - и мы имеем удовольствие лицезреть графа Илодара. Брюнет среднего роста, средних лет и средней внешности. На портрет свой похож, оправдаются ли остальные ожидания - посмотрим. Утруждать себя излишними вежливостями граф не стал: сдержанно поздоровался, выразил надежду, что добрались мы без происшествий, и предложил отдохнуть и освежиться после дороги, чтобы через час встретиться за обедом. Проводив до крыла, отведенного мне и моим сопровождающим, хозяин замка откланялся.
Вздумай граф приехать к нам, он бы так легко не отделался. Сначала он попал бы в цепкие руки церемониймейстера, потом с ним непременно возжелал бы познакомиться Тиррелинир, а от досмотра свитских и их багажа в таких случаях его удерживает только моя настоятельная просьба. Совет такие события тоже никогда не пропускает… Графу оставалось бы только посочувствовать, потому что переодеться с дороги и хоть немного отдохнуть ему бы позволили не раньше чем через три часа взаимных раскланиваний и расшаркиваний. Зато я мог бы и вовсе не появляться раньше финальной стадии переговоров.
Жара меня несколько утомила, и я бы с удовольствием повалялся еще часик в холодке, но Дагмар настоятельно советовал от обеда не отказываться, мотивируя это тем, что люди зачастую решают важные вопросы во время приема пищи. Пришлось идти, слушать неспешные беседы ни о чем, при этом стараясь не сильно давиться едой.
Если граф и заметил мое нежелание отдать должное мастерству повара, то виду не подал: как ни в чем не бывало приказал подавать десерт. Отказ от сладкого нарушением этикета не был, но графу, видимо, об этом никто не сказал.
- Сегодня необычайно жарко, и я счел, что мороженое будет как нельзя кстати, но если вы его не любите, я распоряжусь, чтобы подали что-нибудь другое.
Вот оно. Все это время я, почти не отдавая себе в том отчета, сравнивал Иллирэна с графом, пока наконец не нашел хоть что-нибудь, что роднило их. Оба, кажется, не представляют себе, как можно отказаться от десерта.
"Мороженое" после дня, проведенного на пекле, звучало не так уж плохо, и хотя я сомневался, что мне доводилось пробовать что-либо подобное - быть может, я просто не так понял незнакомое мне слово всеобщего? - я все же решил согласиться.
Мороженое оказалось чем-то похожим на застывший сок каких-то кислых фруктов, отдавало легкой горчинкой и неожиданно пришлось мне по вкусу. Правда, обнаруженное сходство можно было смело вычеркивать. Назвать эту кислятину сладким у меня бы язык не повернулся. Дагмар, впрочем, тоже прокололся: граф не был склонен обсуждать дела за едой.
В переговорной ситуация коренным образом изменилась: протокольный обмен любезностями, едва успев начаться, перетек в обсуждение условий, на которых будет совершаться передача территорий. У хозяина замка, судя по всему, были свои взгляды не только на количество сахара в десерте, но и на ведение переговоров в целом.
Если бы граф уделил чуть больше внимания возврату рабов, можно было бы предположить, что он рассчитывает вместе с ними выручить и своего сына. Но нет, об этом пункте договора упомянули лишь вскользь. Граф мог в равной степени пытаться вытащить своего сына, даже не думать о том, что Иллирэн может находиться в рабстве, или допускать такую возможность, но не придавать ей большого значения. Тот факт, что Иллирэн был довольно-таки привязан к своему родителю, отнюдь не означал, что обратное тоже верно - далеко не всё из досье, собранного Тиррелиниром, говорило в пользу графа.
Разумеется, в ходе первого раунда переговоров никаких конкретных договоренностей мы не достигли. Определенных планов на вечер у меня не было. Хозяин замка же дал понять, что никаких развлечений навязывать нам не собирается, и, предложив нам располагать библиотекой, садом и тренировочным залом, счел долг гостеприимства выполненным. Из предложенного меня мало что могло заинтересовать, для прогулки по окрестностям было уже поздновато, и я решил, что раз уж все срочные дела остались по ту сторону границы, ничто не мешает мне пойти и наконец-то выспаться.
- Животное здорово, настроено не агрессивно, потенциально опасных или шпионящих заклинаний, висящих на нем, не обнаружено. - Сопровождавший меня лейтенант, по счастью, не имел привычки погружаться в мысли и не замечать происходящего кругом. По крайней мере, доложился он чуть ли не быстрее, чем я обратил внимание на собаку весьма внушительных размеров, преграждавшую дорогу к моим апартаментам.
Собаки не кошки: им мой дар ничего дать не мог. Поэтому обычно они относились ко мне несколько настороженно - фон боевой магии им был не по вкусу. Вот и этот поначалу был склонен обойти меня седьмой дорогой. Что изменило его мысли, судить не берусь, но не прошло и минуты, как мне уже успели обслюнявить руки, помять костюм и теперь предпринимали отчаянные попытки облизать еще и лицо.
Будь со мной Мыш, пес бы уже поскуливал в дальнем углу, спеленатый заклинанием. Этой безумной псине повезло: меня сопровождал СБшник. К чести СБ, умильно-дебильное выражение лица лейтенанта сменилось протокольным за какую-то долю секунды. После недовольного взгляда я даже дождался осторожного вопроса, не доставляет ли мне животное беспокойства.
- Трим, фу! Ко мне! - Собаки наконец-то хватились. Прибежавший слуга-человек, отчаявшись угомонить разошедшегося пса, не без труда оттащил его за ошейник, не забывая при этом перемежать бесконечные "фу" и "плохой мальчик" извинениями.
Я рассчитывал, что на этом наше знакомство с любвеобильным животным закончится, пёс думал иначе. Дождался утра, подкараулил, бросился под ноги, облаял, совсем не обращая внимания на мое сопровождение - вся любовь этой псины предназначалась мне одному. Впрочем, добродушия у него хватило с лихвой на всех: яростно вырываясь, он даже не попытался укусить обидчиков, оттаскивающих его от предмета обожания. С незначительными потерями - один из охранников остался нейтрализовывать пса - мы таки выбрались из замка.
В Эльгардаре у меня бы никогда не возникло вопросов, чем заняться, здесь же, проснувшись в несусветную рань, я не знал, куда себя деть. Переговоры не начнутся раньше полудня, торжественные завтраки здесь не приняты… С часик пошатавшись в окрестностях замка, я решил, что Тиррелинир уже успел десять раз выспаться и давно встал.
- Где ты и что с тобой?
- В Илодаре, все в порядке. - Отчитался раньше, чем понял, чем именно вызвана такая реакция друга. - И, кажется, я не учел разницу во времени.
Выдав нечто околоцензурное, Тиррел спросил, чего я от него хочу в такую рань.
Тиррелинир - мой друг, а дружба, по определению, предполагает некоторую степень доверия, достаточную для того, чтобы, испытывая смутные сомнения, что этот друг что-то недоговаривает, не кидаться тут же перепроверять его слова. Опять же, если я хочу получить вразумительный отчет, пожалуй, стоит обождать пару часиков, пока Сариэл не проснется сам и не будет способен выдать нечто более информативное, чем "игрушки прибраны, уроки сделаны, ребенок выгулян, накормлен и уложен спать".