– А кто теперь вместо вас? – прозвучал еще один вопрос – от менеджера Вики, которая мне подмигнула.
– Вениамин Сергеевич. – Вера Владимировна с улыбкой посмотрела на шефа, намекая, что теперь его слово.
Шеф встал, а у меня сердце забилось в бешеном ритме. И вроде знаю, что он скажет, но волнуюсь.
– Думаю, сейчас самый подходящий момент сообщить, что вы можете быть спокойны. Бухгалтерия остается в надежных руках.
Вера Владимировна кивнула и с нежностью посмотрела на меня.
– Новым главным бухгалтером я назначил Марину Евгеньевну. Прошу любить и жаловать.
У меня от шока заложило уши. Больше ничего не слышу, словно оглушило. Вижу только, как улыбка сползает с лица Веры Владимировны и она переводит растерянный и непонимающий взгляд на шефа. Это и убедило меня, что я все услышала верно.
Да у всех присутствующих вытянулись лица, кроме пресловутой Марины Евгеньевны. Вот она скромно улыбается, потупив глаза. Стерва!
– Но почему?! – прозвучал вопрос уже бывшего главного бухгалтера. Слишком громко в повисшей тишине.
– Я думаю, это и так понятно. Марина Евгеньевна старше, ответственнее, у нее больше опыта. С нашей Алисой они прекрасная команда.
Она ответственнее?! От вскипевшего возмущения у меня перехватило горло. Да я устала косяки за ней подчищать! Это поначалу делала скидку, что новенькая, и не жаловалась. Но сколько можно?!
– Алисочка, вас мы тоже очень ценим. И так как вас остается всего лишь двое, я принял решение поднять вам зарплату. На десять процентов.
Вот это меня добило. Чего?! Десять процентов, вместо того чтобы взять нового человека? И кто же у нас работать будет за двоих? Ты, Алиса. Кто проверять за Мариночкой будет и подчищать все? Ты, Алиса. Кому до ночи в бухгалтерии сидеть и сводить все? Тебе, Алиса! Ведь Марина Евгеньевна работает строго до шести, у нее электричка, она задерживаться не может.
Я встала с места, окатив презрительным взглядом шефа, а слова вырвались сами собой:
– Да пошли вы!
– Ч-что?!
Ну надо же, он тоже не может поверить услышанному. Отплатила той же монетой. Чтобы у него не осталось сомнений, закрепила и визуально, показав средний палец. С громким скрежетом отодвинула стул и вышла из переговорной, где мы сидели столь теплой компанией.
Ни секунды ни о чем не пожалела. Со своим опытом место новое я найду, а оставаться и работать здесь дальше нет никакого желания.
Вернувшись в кабинет, я взяла пустую коробку и стала собирать свои вещи, нервно выдвигая ящики стола. Надеюсь, после такого эпатажа меня сегодняшним днем и уволят.
Что удивительно, первой прибежала Марина. Ее приближение я услышала издалека по перестуку каблучков.
– Ты что себе позволяешь? – словно змея зашипела она, возникнув на пороге. – Совсем никакого достоинства нет?
Это она мне о достоинстве?!
– Хочешь вылететь отсюда как пробка? Тебя держат здесь из жалости. Да тебя с твоим кривым лицом даже в дворники не возьмут!
Из жалости? Не из-за того, что я пашу как проклятая? Конечно, куда мне еще свое свободное время тратить. Я вспыхнула и назло откинула волосы, демонстрируя правую сторону лица. Криво улыбнулась. Знаю, что из- за шрама в таком ракурсе выгляжу еще отвратительнее.
– Не твоя забота. Я сама увольняюсь.
Марина сдулась, а в глазах мелькнул испуг. О, дошло наконец, что ей работать придется. Даже если возьмут другого человека, от него будет мало толку. Нужно вникнуть в дела и знать нюансы. А еще чуть больше месяца – и сдача квартального отчета на носу.
– Не горячись. Я же не виновата, что он принял такое решение. Мы прекрасно работали вместе и дальше будем. Ну что нам делить? – сменила тон Марина и вцепилась в мою коробку.
– Ты права, делить нам нечего. Я тебе все оставляю. – И отпустила коробку, чтобы она отвязалась. В конце концов, проживу без своей чашки и личных мелочей.
А тут еще и шеф возник на пороге кабинета.
– Это что за истерика была? – вопросил он. – Я не потерплю подобных оскорблений! Надеюсь, вы понимаете, что теперь ни о какой прибавке к зарплате и речи идти не может?
Кто о чем, а этот за копейку в любой момент удавится!
– Какая истерика, Вениамин Сергеевич? Я просто ясно выразила свое нежелание дальше у вас работать. Я увольняюсь. Надеюсь, вы оскорблены в достаточной степени, чтобы рассчитать меня сегодняшним днем.
– И это после всей моей доброты и доверия к вам?! – задохнулся от возмущения он.
– Какой доброты? Позволяли мне работать допоздна без премий и оплаты переработок? Можете оказать такую милость Марине Евгеньевне. Надеюсь, она ее оценит.
– Ты никуда не уйдешь! Иначе я тебя по статье уволю. Да я тебе такие рекомендации дам, что тебя даже посудомойкой не возьмут!