- Ты смотришь «Хатико»?
- Мне нужно было выплакаться, - искренне произнесла я и выключила телевизор. – Спасибо, что приехал.
- Не хотел, если честно. Потому что вот теперь не совсем понимаю, чего ты хочешь добиться.
- Мне просто нужна поддержка.
- От меня? – удивился Максим. Он присел рядом со мной и откинулся на спинку дивана. Я ногами дотронулась до его бедра и чуть-чуть отодвинула халат, открывая еще больше доступа к моему телу.
- Мне больше не к кому обратиться. Парадокс, согласен? У меня столько знакомых, но когда нужно плечо, в которое можно выплакаться, не остается никого…
- Кроме меня, - кивнул Максим и улыбнулся. – Тебе действительно страшно? Или это другой способ затащить меня в постель?
- Страшно.
Он ничего не ответил. Протянул мне руку, и я схватилась за нее, словно за тростинку. Я подсела ближе, и Максим обнял меня так, как брат обнимает сестру, когда та поссорится со своим первым парнем. Было очень уютно и спокойно.
- Теперь я чувствую себя под защитой, - призналась я, ощущая тяжесть век и понимая, что скоро усну. А все из-за того, что наплакалась.
Максим сжал мое плечо и поцеловал в макушку. Совсем незаметно. Я прижалась к нему еще теснее: еще чуть-чуть и совсем заберусь к нему на колени.
Мы сидели молча, но потом моя рука опустилась на его живот. Максим перестал дышать, а я выводила пальцем на его кубиках причудливые узоры, рождавшиеся в моей голове. Я не осознавала, что делаю, пока его рука не схватила мою и не переместила ее к своим губам. С ума сойти, мне только что поцеловали руку.
Тогда я подняла свое лицо к лицу Максима и увидела, как он улыбается. Я улыбнулась в ответ. Он потянулся за поцелуем, но я убрала свою голову и сказала:
- Не хочу портить такой момент похотью.
Он одобрительно кивнул. Я устроилась удобнее и опустила голову на его колени. Максим включил телевизор, и мы стали смотреть малоизвестный фильм о каком-то банкире, который лишился состояния.
Уснула я через полчаса, но успела подумать, что не нужно быть роковой обольстительницей, чтобы затащить Макса в постель, тем самым поставив крест на их отношениях с Мирой. Я должна строить из себя бедную овечку. Ведь таким парням, как Макс Мартынов, нравится быть спасателем чей-то затерявшейся души. Потом он влюбится в эту заблудшую душу и перестанет думать о том, которая влюблена в него.
Глава 11
Наступили выходные. Мы улетели с мамой в Италию. Она так и не знает о том, в чем меня обвиняют родители этой Наташи.
Навестив Наташу в больнице, я сразу же поняла, что это была плохая идея. Девушка перепугалась, стала что-то бормотать про молитвы и Бога, а потом и вовсе нажала на тревожную кнопку. Хотя я всего-то ступила на порог ее палаты. Меня вывели оттуда, как будто я закоренелая преступница. Правда, судя по ее взгляду, я таковой и являлась.
Сейчас, находясь в самолете, я уже перестала думать об этом. Мира прислала сообщение, что собирается с Максимом в кино. Я ничего не ответила, потому что не знала, что ответить. Лгать я ей не хотела. Да, это звучит глупо, но я действительно не хотела ее обманывать. И иногда мне становится плохо от того, как я собираюсь поступить, но потом я одергиваю себя и говорю, что это в благих целях.
Пока я хожу по магазинам, мама встречается с каким-то клиентом. Потом мы с ней обедаем, немного гуляем, затем отправляемся в отель. Я примеряю платья, которые купила, а мама одобрительно кивает и улыбается. Мы засыпаем, уставшие после долгого перелета и такого же долгого дня. На следующий день нам приходится улетать, потому что в понедельник нас ждет обед, на который приедет моя бабушка. А еще мой день рождения. Отвратительный праздник.
Дома меня встречает Дэн. Он выглядит серьезно, собирается со мной о чем-то поговорить. На какое-то мгновение меня охватывает страх, что он о чем-то узнал, но я отбрасываю эту мысль. Мы с ним садимся в кафе, заказываем ланч и кофе, и я молчу в ожидании разговора.
- Агния, - он выдыхает мое имя и поворачивается к окну. – Я вижу, что что-то с тобой происходит. Ты стала отдаляться от меня, - говорит он, а сам судорожно сжимает салфетку. Я знаю, что он не привык объясняться перед девушками, и ему очень трудно. Вдруг мне резко захотелось успокоить его. Захотелось сделать так, чтобы ему не пришлось ничего объяснять. Но я не двигаюсь с места. – Ты сама знаешь, что значишь для меня больше, чем какая-то подруга. Я о многом думал в последнее время. Хотел отложить этот разговор до того, как закончится завтрашний день. После твоего дня рождения. Но не могу больше терзать себя. Мне тяжело, - тут он посмотрел прямо на меня, и я поняла, какими будут следующие его слова. – Я принял это решение осознанно. Я хочу, чтобы ты поняла, наконец, что я не мальчишка, которым можно играть. Я люблю тебя и хочу получить от тебя что-то похожее. Но ты не даешь мне этого, Агния. Никогда не давала. А с появлением Мартынова ты стала сама не своя. Это видят все, кроме тебя. Наверное, ты заигралась. И как настоящий мужик я должен быть рядом, но я не могу. Ты растаптываешь все, что было между нами. А мне слишком больно смотреть на это.