- Я уничтожу тебя, если ты мне напишешь хоть одно сообщение. Попробуешь мне угрожать и увидишь, чем все закончится. Побереги свою психику. И здоровье. Кто знает, может, в следующий раз ты не успеешь до приезда скорой помощи.
- Сука, - протянула она и всхлипнула.
Я встала, осмотрелась, наткнулась взглядом на лицо Максима и поняла, что все испортила.
- Non capirai[1], - проговорила я и поспешила на выход.
- Су-ука-а, - прилетело мне в спину, но я не обратила внимания на очередную истерику Наташи.
- Я с тобой солидарен, - согласился с ней Макс.
[1] Ты не поймешь (итал.)
Глава 17
Я с силой терла свое лицо, смывая косметику. Стянула с себя отвратительные тряпки, в которых было так неуютно, и забралась в постель. На телефон пришло входящее сообщение от подруги: «Ты чумовая! Я тобой горжусь!»
Я ничего не ответила, сунула телефон под подушку и закрыла глаза. Стоило только это сделать, как сразу же возник образ Максима с глазами, полными недоверия и шока. Все это время, пока он наблюдал за мной, я знала, что Макс сомневается. Может, он подумал, что я свихнулась. Или чего похуже…
Проснулась утром с головной болью. Кто-то сильно стучался в мою комнату, поэтому мне пришлось вылезти из теплой постельки и прошлепать к двери, чертыхаясь и проклиная все на свете.
- Ты чего закрылась от меня? – воскликнула мама, как только я открыла дверь.
- Личное пространство, и все такое…
- Спускайся. Пришел Михаил Александрович. У него есть новости.
Я даже приводить в порядок себя не стала. Накинула халат и спустилась вслед за мамой, которая только что села в кресло прямо напротив моего адвоката. Из-за моего прикида адвокат оглядел меня с ног до головы и раскрыл рот, чтобы поприветствовать, но я громко чихнула, а потом шмыгнула носом. Специально.
- Дорогая, ты простудилась? – ужаснулась мама.
- Не очень хорошо себя чувствую, - солгала я.
- Я не займу много времени. У меня для вас хорошие новости, - перешел к делу Михаил Александрович. – Мне только что удалось узнать, что ваше дело закрыто. Потерпевшая забрала заявление и призналась, что никаких претензий к вам не имеет.
Я выпучила глаза, не в силах поверить в сказанное.
- Вы последовали моему совету? – спросил адвокат, глядя на меня с улыбкой.
- Какому совету? – не поняла я.
- Встретиться и поговорить.
- А, да, конечно. Встретились и поговорили, - безучастно отозвалась я. А сама думала, что Наташа все-таки не дура.
- Видите, иногда все можно решить простым разговором, - улыбнулся Михаил Александрович. Он протянул мне копию договора, я его подписала, а потом обратился к моей маме: - Номер счета я передам через Свету.
Мама кивнула. Когда адвокат ушел, она повернулась ко мне и с сомнением спросила:
- Вы, правда, просто поговорили?
- Да, мам, - в который раз за несколько минут соврала я.
- Умница. Я тобой горжусь!
Удивительно, как по-разному могут быть сказаны эти слова. Мама гордилась тем, что у нее хорошая дочь, а Мира гордилась тем, что у нее отвязная и безбашенная подруга. И все это я – один человек, которого совсем недавно пытались «отравить». Чудеса.
Я поднялась к себе в комнату и снова легла в кровать. Сегодня я не собиралась вообще никуда выходить. Мне нужно зализывать раны, которые я сама себе же и нанесла. Я запретила себе думать о Максиме, но время от времени все равно возвращалась мыслями к вчерашнему вечеру. Мне хотелось с ним поговорить, что я ему скажу? «Извини, мне нужно было показать, кто тут главный»?
Накрыла голову подушкой и негромко застонала. В это время завибрировал мой телефон. Звонила мама Дэна.
- Агния, доброе утро. Ты уже проснулась?
- Доброе утро. Да, я встала. Что-то случилось?
- Мне поговорить с тобой надо. Сможешь подъехать в «Сакс»?
Я мысленно выругалась, но отказать ей не смогла. Через полчаса я уже подруливала к ювелирному магазину и снова закатывала глаза при виде улыбающегося Сэдрика.
- Давно тебя не видел, - сказал он, приветствуя меня распахнутыми дверями.
- И хорошо тебе жилось? – спросила я, не раскаиваясь, что испортила утро этому парню. Нечего меня раздражать!