- Надеюсь, пока ты слушал, успел сам удовлетвориться?
Максим молчал. Я скинула звонок. Женя выбрался из кровати, сказав, что пойдёт в душ. Когда он ушёл, я оделась и вышла из квартиры. Не думаю, что этот парень удивится моему поведению. Все равно бы потом отправил домой, а я не люблю ставить себя в неловкое положение.
Наверное, во мне ещё не выветрился алкоголь, потому что я снова набрала номер Макса. Когда он ответил, я уже подходила к набережной.
- Ещё не закончили? - грубо спросил он.
- Ты долбаный маньяк! - прошипела в трубку я. - Любой парень уже бы трубку бросил!
- А ты психичка, раз решила мне снова позвонить! У тебя что, мозгов совсем нет?
- Ты сам-то зачем звонил? - ядовито поинтересовалась я.
Макс сбросил вызов, как бы говоря мне, чтобы я шла куда подальше.
Но я уже не могла остановиться. Я снова позвонила ему. И, поверьте, если бы он не хотел со мной говорить, то ни за что бы не взял трубку.
- Ты там совсем долбанулась? - спросил он.
- А ты?
Макс вздохнул:
- Что тебе надо?
- Я хочу поговорить.
- Я уже наслушался.
- Ненавидишь меня? - спросила я.
- Ты даже не представляешь, как. Теперь давай заканчивать этот бессмысленный разговор.
Но трубку никто из нас так и не положил.
- Я всегда такой была, - призналась я.
- Что ж, значит, мне показалось, что в тебе есть что-то человечное. Но, знаешь ли, людям свойственно ошибаться. Спокойной ночи.
Я положила трубку. Захотелось разрыдаться от того, сколько за последние дни я наворотила бед. Но я приказала себе в очередной раз заткнуться, закусить до боли губы и дойти до своего дома. Все-таки бомбе по имени Наташа удалось меня задеть. И теперь мне слишком долго придётся вытаскивать осколки из своего медленно заживающего тела...
На следующий день я вообще не могла встать с кровати. Все-таки судьба сыграла в злую шутку. Я вчера солгала маме, что заболела, а сегодня пожинаю плоды последствий. Ужасно болит голова, рот раскрыть, чтобы хоть слово сказать, не могу, нос вообще не дышит. В общем, выгляжу хуже некуда.
Мира только отзвонилась. Сказала, что ночь провела ужасно, поэтому ей просто необходимо засесть где-нибудь в темном углу, например, улететь на остров отдохнуть, а потом она вернется как огурчик.
- Поедешь со мной? Тебе бы тоже не помешало проветриться, – спросила подруга. Я ответила отрицательно. – Если что, прилетай. Ты же знаешь, для тебя мой дом всегда открыт.
Я улыбнулась. Пообещала, что поправлюсь и обязательно навещу ее, и положила трубку. Закрыла глаза и попыталась снова уснуть, но тут в мою комнату вошла мама с лекарствами. Заметив меня, она округлила глаза и принялась причитать, что все это – последствия моих ночных гулянок, да еще и стресс насчет суда был так некстати.
Я позволила ей за мной поухаживать, а сама думала, что такого внимания ко мне со стороны мамы не было со времен шестого класса, когда я заболела ветрянкой. Мне было очень плохо, и она носилась со мной, словно с младенцем. После этого раза я часто прикидывалась больной, но, видимо, не доигрывала, потому что мама редко реагировала на мои слезы. А сейчас мне даже обнять ее захотелось.
- Милая, что с тобой? – растерянно проговорила мама, когда я все-таки обвила ее шею и уткнулась в ключицы лицом.
- Все хорошо, мам, - прошептала я, давясь слезами.
- Может, нам скорую вызвать? Ты вся горишь…
Я уверена, что горю не из-за температуры.
- Нет, мамуль, мне уже лучше. Ты посиди со мной немного, и я совсем поправлюсь, пожалуйста…
Я видела, как мама судорожно решала, как ей поступить. Наверняка, у нее сейчас важные дела, но ведь я никогда не просила ее об этом. И, скорее всего, именно это и сыграло ключевую роль, потому что она улыбнулась и села рядом со мной на кровать, обнимая своими теплыми руками.
Она что-то рассказывала, но слушала я ее вполуха. Я поняла, что засыпаю, и мама положила мою голову на подушку, а сама легла рядом. Я схватила ее за руку, боясь, что она уйдет тут же, как я усну, и сказала, что очень сильно ее люблю. Все мои силы ушли на то, чтобы проговорить это, поэтому потом я сразу же уснула.