Магистр задумчиво покрутил в пальцах чашку с чаем, но пить не стал. Он смотрел куда-то вдаль, поверх наших голов, и, похоже, мыслями сейчас был не здесь, а в далеком прошлом.
— После выпуска я потерял Эдмона из виду. До меня доходили слухи, что он уехал в родовое имение, женился... Но меня все это мало занимало. Молодой Кайт равнодушно относился к артефакторике, не желал продолжать семейное дело, что в нем могло быть интересного?.. Представляете, как я удивился, когда мой ленивый, беспечный ученик вдруг неожиданно взялся за ум? Более того, в нем внезапно пробудились спящие до того способности. И какие! Несколько блестящих изобретений, новые артефакты, научные исследования, опубликованные в альманахах гильдии. Одна из его статей наделала тогда много шума. В ней впервые высказывалась идея о неполноценности простых, лишенных магического дара, людей. О том, что они лишь расходный материал, основа для нашего величия. И это писал тот самый мальчишка, который в академии со слугами всегда держался приветливо и открыто, даже дружил с некоторыми из них. Идею «магического превосходства» не поддержали, и Кайт снова исчез. А потом я узнал, что он организовал и возглавил мятеж «черных», что само по себе тоже казалось странным: особыми лидерскими качествами Эдмон не обладал, да и политикой никогда не увлекался. Тогда я объяснил себе это тем, что он повзрослел, изменился. И лишь сейчас многое встало на свои места. После допроса его жены, Ванессы…
— Так что же все-таки тогда случилось, Гарет? — леди Айна подалась вперед, не сводя глаз с Сейбла.
Я лишь молча кивнула, поддерживая ее. Если Эдмон Кайт был именно таким, как описывает дед, то возникает много сомнений. И еще больше вопросов.
На этот раз нам с герцогиней ответил не магистр, а Айрэн.
— Как вам известно, госпожу Наали, вернее, леди Ванессу Кайт, вместе с остальными мятежниками, арестовали сегодня ночью, предъявив им обвинения в измене и покушении на короля, — вмешался он, перехватывая нить разговора. — Допросы начались незамедлительно. Большинство заговорщиков и сторонников Фокса из числа придворных, отпираться не стали, сразу сдали своего предводителя. Выложили все, надеясь выторговать если не помилование, то хотя бы смягчение приговора. Даже граф Орсо в конце концов заговорил, а вот Ванесса Кайт… Она упорно молчала. Доказательств вины этой женщины более, чем достаточно, но без ее рассказа картина заговора была бы неполная. Поскольку ее все равно ждет казнь, король принял решение продолжить допрос с помощью ментальной магии и вызвал лорда Рейвэна*.
— Арчи… — отшатнувшись, выдохнула герцогиня.
Я отлично понимала ее чувства, в какой-то степени даже разделяла.
Менталисты… Их опасались все заклинатели — невольный, подспудный страх, таившийся в каждом из нас, передававшийся чуть ли не с кровью, по наследству. От ментального мага ничего невозможно было утаить — он выворачивал душу, вытаскивал на свет самые потаенные мысли и воспоминания. Увы, подобное вмешательство не проходило бесследно. Человек после этого утрачивал собственную личность, никого не узнавал и жил, подчиняясь лишь рефлексам. Недолго. До казни. Потому что подобные методы применяли лишь к самым опасным и злостным преступникам.
Магов, наделенных ментальным даром, в мире было еще меньше, чем артефакторов. Некоторые предпочитали скрывать свои способности, потому что для них существовал лишь один путь — королевская служба. Причем, не самая приятная. Кому понравится всю жизнь копаться в голове других людей? Изучать чужие воспоминания, переживать утраты и потери, разделять страсти, желания и знать, что обрекаешь «жертвы» тем самым на смерть?
— Лорд Рейвен — отличный специалист. К концу ночи на стол его величества лег отчет. Мы с Тайгером и магистром Сейблом получили копии, — продолжал тем временем Айрэн. — Оказалось, тем самым злым «гением», создателем уникальных черных артефактов, вдохновителем и душой мятежа оказался вовсе не Кайт, а его герцогиня. Эдмон был всего лишь ширмой, марионеткой в руках истинного кукловода — Ванессы, но даже перед казнью не признался в этом, до конца выгораживая и защищая жену.
В комнате повисла тишина.
Я взглянула на деда. Губы крепко сжаты, руки стиснуты в кулаки, и лишь глаза сияют гневом и скорбью, резко выделяясь на фоне побледневшего лица. Это ведь из-за леди Кайт погибли мой отец и бабушка Мариэл. Не случись того бунта, может, и мама осталась бы жива, папа обязательно спас бы ее.