— Приветствую, ваша светлость, — произнесла бабушка, окидывая изучающим взглядом высокую, широкоплечую фигуру первого королевского советника. — Ваше предложение и последовавшее за ним приглашение на ужин, если честно, поразили нас своей внезапностью. Практически застали врасплох.
Герцог вежливо поклонился, и тот самый приветственный поцелуй, которого я боялась, достался бабушкиной руке. Правда, был он весьма учтивым, мимолетным, быстрым, не нарушающим канонов. А ба приняла его спокойно и невозмутимо, с поистине королевским величием.
— Признаться, для меня самого знакомство с вашей внучкой оказалось полной неожиданностью, госпожа Льевр. Но ее… м-м-м… отвага, честность и искренность настолько покорили меня, что я, ни мгновения не сомневаясь, тут же сделал предложение. И очень рад, что Зои отнеслась к нему благосклонно.
Врал его светлость вдохновенно, бессовестно и весьма убедительно. Я искренне восхитилась подобным умением. Ни единым жестом, взглядом или выражением лица не выдал себя. Даже ба, казалось, прониклась и теперь смотрела на лорда чуть мягче.
— Да. У моей внучки имеется немало достойных качеств, которые при дворе только мешают, поэтому такие, как она, там и не приживаются. Возможно, этим Зои привлекла вас.
Ответ бабушки показался мне излишне резким, наполненным тайным смыслом, но герцог выслушал его и принял.
— Уверяю вас, я способен отличить бриллиант от подделки, — заверил он серьезным тоном.
— Надеюсь, — коротко кивнула бабушка и обернулась ко мне: — Зои, я забыла перчатки на комоде в своей комнате. Принеси их, будь добра.
Меня выпроваживали, бесцеремонно, намеренно. Похоже, ба собиралась сообщить герцогу нечто такое, что не предназначалось для моих ушей. Это не могло не пробудить во мне самый живой интерес, быстро переросший в жгучее любопытство.
Я нехотя подчинилась, даже хлопнула дверью, а потом… оставила ее немного приоткрытой.
— Вы хотели сказать что-то наедине, госпожа Льевр? — услышала я голос герцога.
— Не сказать — предупредить. Обидите мою внучку, и я прокляну вас, лорд Айрэн Волф.
От сдержанной строгости, почти суровости и внутренней силы, таившейся в словах бабушки, сбилось дыхание, а по спине пробежали ледяные мурашки. Даже меня проняла ее угроза, но герцог отреагировал спокойно. Тон его речи нисколько не изменился — остался таким же ровным, спокойным.
— Я намерен объявить Зои своей невестой и готов нести за нее ответственность. Своими словами я разбрасываться не привык.
Дольше задерживаться не имело смысла. Я взяла перчатки, намеренно оставленные на самом виду, и вновь спустилась в прихожую, застав последнюю фразу герцога:
— Надеюсь, мы все выяснили. Жду вас у кареты.
Ба встретила меня уже в одиночестве.
— Держи, свой повод отправить меня наверх, — хмыкнула, передавая ей перчатки.
— Зато вышло очень правдоподобно, — пожала она плечами.
— Угу, думаю, лорд Волф по достоинству оценил твою маленькую хитрость.
По губам бабушки пробежала тень улыбки — и тут же пропала.
— Зои… ты хорошо подумала? Его светлость не только красив, богат, но и опасен. Очень опасен, деточка.
Похоже, ее сомнения до конца развеять так и не удалось.
— Все в порядке, — попыталась я как-то сгладить возникшее вдруг между нами напряжение. — В конце концов, помолвка — еще не церковные обеты, верно?
— Герцог настроен решительно и очень серьезно. Противостоять его напору сложно, — покачала головой бабушка. — Главное, чтобы вы не назначили свадьбу в ближайшие выходные.
— Что?.. — опешила я. — Нет, разумеется, нет.
— Ну и славно. Значит, есть время подумать и не доводить до собора, если поймете, что не подходите друг другу.
Я с облегчением выдохнула. Последние бабушкины слова означали, что она, если и не приняла лорда советника, то, по крайней мере, согласилась с его присутствием в нашей жизни и больше не станет ни о чем расспрашивать. А когда мы разорвем помолвку, осуждать тоже не будет.
— Спасибо, — шепнула я, накидывая ей на плечи плащ и открывая входную дверь.
Однако едва мы шагнули за порог, как на нас вихрем налетел въерошенный соседский мальчишка. Схватил бабушку за рукав и лихорадочно затараторил:
— Госпожа Льевр… Ох, госпожа… Маме плохо! Отец уехал, а она лежит второй день и не встает…