Снился мне странный сон…
Мы с Волфом одни среди густого, грязно-серого тумана, а за ним — я это отчетливо чувствую — прячется нацеленное на нас, смертельно опасное темное «зло». Точное такое же, как тогда, на площади. Я торопливо, захлебываясь словами, сообщаю о своих ощущениях Айрэну, и он зовет… Поппи. Оранжерейный дух мгновенно материализуется в воздухе, словно бы ниоткуда, и бросается в погоню за выскочившим из тумана загадочным существом неопределенного пола, на плечах которого красуется та самая шубка, что была во время праздника на леди Фокс…
— Госпожа Зои… Госпожа… Просыпайтесь… — негромкий, но очень настойчивый голос Бетти вырвал меня из вязкого кошмара видений. — Через час пожалует модистка с помощницами. Его светлость с утра у себя в кабинете, принимает важных чиновников, завтрак ему отнесли. И вам уже накрывают. Я распорядилась, чтобы приготовили что-нибудь поплотнее. Впереди трудный день, хлопот много, а вы вчера почти не ужинали. Я взяла на себя смелость приготовить вам желтое домашнее платье. Если планируется примерка, его легче всего снять… Госпожа… Госпожа… Вы меня слышите? Поднимайтесь. Пора…
Я захлопала ресницами, пытаясь окончательно сбросить с себя липкую паутину ночных иллюзий, вдумалась в то, о чем говорит горничная, и мгновенно подскочила на кровати. Сна как не бывало.
Модистка… Примерка…
Сегодня же королевский бал!
— Спасибо, Бетти, — искренне поблагодарила предусмотрительную служанку. — Пусть будет желтое.
День действительно предстоял суматошный. И я, признаться честно, боялась. Знакомства с королем, общения с аристократами, злобных взглядов украдкой и завистливых шепотков в спину. Интриг придворных. Смертоносных планов черных. Но больше всего меня беспокоила… неизбежная встреча со вдовствующей герцогиней. Причем, в самые ближайшие часы.
Все то время, что я гостила в особняке Вольфов, мы с бабушкой Айрэна, хвала Спасителю, почти не виделись. Но теперь… Уж она-то точно не упустит шанса проконтролировать, как невеста ее внука готовиться к балу, а заодно и проверить вкус будущей юной родственницы. Настолько ли он безупречен, как того требуют правила? Соответствует ли высоким стандартам их семьи?
Да, если на то пошло, колкостей леди Айны я опасалась даже больше, чем грядущего визита во дворец.
Явится ведь. Обязательно явится. И самой первой…
Предчувствия не обманули — герцогиня, действительно, прибыла раньше модистки, о чем тут же доложила бдительная Бетти. К счастью, первым делом леди Айна решила навестить не меня, а внука, так что Нору Мускрат мы с горничной встречали вдвоем. Чему я была несказанно рада.
— Мое почтение, — пропела портниха, вплывая в мою комнату, и тут же распорядилась, повернувшись к помощникам: — Сначала манекены, только потом на них наряды, чтобы ни единая складочка не помялась. И осторожнее с коробками, там чрезвычайно хрупкие вещи.
Все вокруг тут же завертелось, закрутилось. Нам с Бетти оставалось лишь отступить в сторону, чтобы не оказаться у кого-нибудь на пути, и молчаливо наблюдать, как просторное помещение быстро наполняется нарядами, тканями и коробками.
— Так… Со мной остается Люси, остальные — на выход. Я не желаю неприятностей с тайной канцелярией. Если что-нибудь понадобится, отправлю экипаж, так что не расслабляйтесь и будьте готовы. А сейчас, вон! У нас непочатый край работы…
Модистка собиралась еще что-то добавить, но тут дверь дернулась, распахиваясь шире, и в комнату буквально ввалился невысокий плотный мужчина, одетый, на мой взгляд, слишком ярко. Хотя… Его красный сюртук и небесно-голубые бриджи вполне гармонировали, и по цвету и по стилю, с оригинальной, высокой, как хохолок попугая, прической.
Мда… Надеюсь, это все же парик.
— Нора! Милая! Это возмутительно и… так волнующе! Меня полностью… Всего-всего обыскали эти мужественные военные! — с порога завопил странный визитер. — Хамы! Мужланы! Никакого стиля! Но какие симпатичные…
— А вот и ты, Жако, — вздохнула модистка. — Госпожа Зои, знакомьтесь, господин Пэррот*, самый лучший парикмахер столицы. Было очень трудно заполучить его на сегодняшний день, однако его светлости не отказывают.
— Стилист, дорогая. Стилист, — поправил мужчина и отвесил забавный поклон. — Мое почтение, леди. И давайте обойдемся без этих условностей, официальных обращений, фамилий... «Мастер Жако» — будет достаточно.
— Что уж я не причесала бы вас как подобает, — мрачно проворчала Бетти.
— Гриву лошадкам на конюшне причесывают, милочка, — обидел мужчина. – А даме высшего света подобает изысканная прическа. Ее не чешут, а творят.
Руки служанки сжались в кулаки, в глазах сверкнул недобрый огонек.
— Иди, Бетти, — поспешно произнесла я. — Если понадобишься, я позвоню.
Она поклонилась и вышла, гневно покосившись на стилистка. Мастер Жако в ответ презрительно фыркнул, а затем и вовсе отвернулся, сделав вид, что рассматривает комнату.
— И вообще, — заметил он, когда явная угроза его авторитету покинула спальню. — Художника каждый может ранить.
— М-м-м… чаю? — выпалила я, чтобы сгладить неловкость.
— Предпочитаю напитки покрепче, — продолжал дуться парикмахер.
— Утром?
Я удивленно подняла брови.
— Всегда! — твердо заверил стилист.
— Хорошо. Сейчас позову Бетти…
— Что? Эту вульгарную, неотесанную деревенщину? Опять?.. — взорвался негодованием мастер Жако. — Нет уж, она нам здесь категорически не нужна. Ее унылая физиономия сразу вдохновение убивает. Займемся лучше делом. Нора, дорогая! Где у нас пудры и накладные локоны?
— Люси тебе все покажет, а мне с госпожой Зои нужно выбрать туалет...
Модистка привезла три платья, все — изумительной красоты. Нежно-мятное, расшитое золотой нитью, молодыми изумрудами и мелкими брильянтами. Жемчужно-серое, украшенное речным жемчугом и серебром. А еще лавандовое, с изящной сиреневой вышивкой по корсажу и прекрасными аметистами, очаровательно сверкавшими в свете магических ламп.
— Бальные наряды создаются очень долго, особенно к королевским приемам. Дамы за полгода заказы делают, — словно извиняясь, призналась Нора. — Мы успели подготовить только три туалета, а по фигуре подгоним уже здесь. Вам нужно лишь выбрать.
Легко сказать, «выбрать».
Мне очень понравилось лавандовое. Сразу. Казалось, оно словно специально для меня сшито. Но кто знает, что принято носить при дворе и что подобает надевать на бал невесте герцога Волфа? Серое и мятное тоже были верхом портновского искусства и пределом мечтаний. Не моих, правда, но тем не менее.
В общем, глаза разбегались, и я так увлеклась выбором, что очнулась, лишь когда услышала за спиной восторженный вопль мастера Жако:
— Богиня! Чаровница! Позвольте припасть к вашей руке, леди!
Очнулась, оценила глубину реверанса, в котором застыла Нора, и поняла — в комнату вошел мой самый страшный кошмар. Бабушка Айрэна, герцогиня Айна Волф, собственной вдовствующей персоной.
— Безмерно рад новой встрече… Ценю ваш безупречный вкус… Законодательница стиля… — продолжал заливаться соловьем стилист.
Я на мгновение прикрыла глаза, мысленно досчитала до трех и обернулась.
— Доброе утро, леди Айна.
— Доброго дня, Зои, — с иронией поправила вдовствующая дама, явно для того, чтобы просто к чему-то придраться. Несмотря на то, что утро было уже не ранним, до обеда оставалось еще достаточно времени. — Леди встают с рассветом, дорогая. Слишком много дел лежит на их хрупких плечах.
«Дорогая»… Надо же… Что ж, это, пожалуй, намного лучше, чем прежнее безликое «девушка». Хотя в устах герцогини даже такое, вполне миролюбивое обращение звучало довольно зловеще.
Спорить я, разумеется, не стала. Во избежание, так сказать. Но ужасно обрадовалась, когда дверь почти сразу же вновь отворилась и вошла… бабушка.
— Ба, — радостно просияла я.
— Ни на секунду не сомневалась, что вы сегодня появитесь, госпожа Льевр, — поджала губы герцогиня. Вздохнула устало, как-то смиренно, и посетовала, переведя взгляд на Нору: — Будущие родственники — это факт, перед которым нас ставят самые близкие. И нет от них спасения.
— Я тоже бесконечно рада видеть тебя, Айна, — не осталась в долгу бабушка. — Ты совершенно права. Ради близких можно смириться с любыми фактами. Даже самыми неприятными.
И она ласково привлекла меня к себе, обнимая.
А я… Я подумала о том, что примерка будет не только утомительной, но еще и очень непростой, даже весьма напряженной. Наши с Айрэном родственницы едва встретились, парой слов обменялись, а от них уже искрило.
— Да уж… — кисло процедила герцогиня, вскинула голову и улыбнулась… Парикмахеру. — Жако, хорошо, что вы здесь. Ваше присутствие вселяет в меня надежду, что нам удастся безукоризненно огранить бриллиант, который мой внук избрал своей спутницей.
Она произнесла это так, словно речь шла не о невесте Айрэна, а об особе, в чьи обязанности входит всего лишь сопровождать его на балу. Не больше. Если леди Айна и смирилась с моим присутствием в жизни великих Волфов, но принять до сих пор никак не могла.
— Миледи, служить вам — не просто честь для бедного мастера, но большое удовольствие, — пылко заверил вельможную даму парикмахер.
— Учитывая ваши гонорары, милейший, о бедности уж точно говорить не приходится, — отмахнулась от него герцогиня и повернулась к модистке: — Итак, на чем вы остановились?
— На выборе платья, ваша светлость, — еще раз присев в реверансе, ответила Нора.
— Из этих трех туалетов? — скептически приподняла бровь леди Айна. Практически так же, как это обычно делал Айрэн. Теперь понятно, от кого он унаследовал эту привычку. — Мне на невесте герцога Волфа представлялось нечто более изящное. Сдаете позиции, милочка.
Похоже, модистка чем-то вызвала неудовольствие вдовствующей герцогини или посмела ей возражать и теперь пожинала плоды. Свое наказание Нора принимала смиренно и безропотно, даже не думая оспаривать слова высокопоставленной клиентки. На мой взгляд, совершенно несправедливые.