— Я не хотел оскорбить вас, — продолжил я. — Я плохо знаком с городским обхождением и никогда до сегодняшнего дня не бывал в Эдинбурге. Посчитайте меня неотёсанным деревенщиной, и вы будете полностью правы. Мне легче самому признаться в этом, чем ждать, когда вы это во мне разглядите.
— Действительно, для города довольно странно, чтобы посторонние люди заговаривали друг с другом на улице, — сказала она. — Но если вы воспитаны в деревне, то это меняет всё дело. Я тоже деревенская девушка и родом из Хайлэнда, как видите, поэтому я и чувствую себя здесь как в чужой стране.
— Не прошло ещё недели с тех пор, как я перешел границу и был на склонах Балхквиддера, — заметил я.
— Балхквиддера? — воскликнула она. — Так вы пришли из Балхквиддера? При одном этом названии у меня становится радостно на душе. Если вы пробыли там довольно долго, то несомненно встречались кое с кем из тамошних наших друзей и родственников.
— Я жил там у чрезвычайно честного и доброго человека, по имени Дункан Ду МакЛарен, — отвечал я.
— Я знаю Дункана, и вы совершенно правильно назвали его честным человеком, — сказала она. — Жена его тоже очень достойная женщина.
— Да, — с энтузиазмом согласился я, — А какой она готовит великолепный сбитень и стовиз! К тому же там красивейшие пейзажи, во всей Шотландии не сыскать ничего подобного!
— Лучше не найти на всём свете! — вдохновенно воскликнула она, откликнувшись на мои эмоции. — Я люблю все запахи его зелени и каждую травинку на той земле!
Мне очень понравилось воодушевление девушки. Похоже психологический контакт у нас изначально задался.
— Жаль, что я не привез оттуда даже веточки вереска, иначе бы мог подарить её вам, — сказал я. — Хотя мне и не следовало заговаривать с вами прямо посреди улицы, но теперь, когда оказалось, что у нас есть общие знакомые, очень прошу вас не забывать и меня. Моё имя Дэвид Бэлфур. Сегодня у меня счастливый день: я вступил во владение наследством. Мне хотелось бы, чтобы вы не забыли моего имени ради Балхквиддера, — заключил я. — Я тоже буду хранить ваше имя в память о моём счастливом дне.
— Моё имя запрещено произносить вслух, — отвечала она слегка надменно. — Уже более ста лет его никто не упоминает, разве только случайно. У меня нет имени, как у сидов, Народа Холмов*. Меня теперь называют только Катрионой Драммонд.
Теперь я понял, с кем имел дело. Во всей Шотландии было запрещено лишь одно имя — имя МакГрегоров.
— Я совсем недавно уже встречал многих людей, которые были в таком же положении, как и вы, — сказал я, — и думаю все они вам родственники. Первого зовут Робин Ойг.
— Неужели? — воскликнула она, перебив меня. — Вы видели дядю Роба?
— Я провел с ним под одной кровлей целую ночь, — отвечал я.
— Да, он ночная птица, — заметила она.
— Там было две волынки, — продолжал я, — и вы сами можете легко догадаться, что время пролетело незаметно.
— В таком случае, вы, вероятно, нам не враг, — сказала она. — Это его брата провели мимо нас минуту тому назад красные мундиры. Он мой отец.
— Неужели? — воскликнул я. — Стало быть, вы дочь Джеймса Мора?
— Его единственная дочь, — отвечала она, — дочь заключенного! А я почти забыла об этом и битый час болтаю с незнакомцем!
Тут один из спутников её обратился к ней на ужасном английском языке, спрашивая, что же ему делать с табаком. Я обратил на него внимание: это был небольшого роста приметный человек, с кривыми ногами, огненно-рыжими волосами и большой головой.
— Сегодня у отца не будет табаку, Нийл, — отвечала девушка. — Как ты достанешь его без денег? Пусть это послужит тебе уроком: в следующий раз будь внимательнее. Я думаю, что Джеймс Мор не очень будет доволен Нийлом.
— Мисс Драммонд, — сказал я как можно более убедительно, — я уже говорил вам, что сегодня для меня счастливый день. За мной идет рассыльный из банка. Вспомните, что я был радушно принят в вашей стране, в Балхквиддере.
— Вас принимал человек не из моего клана, — возразила она.
— Положим, зато управляющим в моём замке служит ваша двоюродная тётка, Эйли МакГрегор — отвечал я решительно. — Кроме того, я предложил вам свою дружбу, и вы были столь рассеяны, что позабыли вовремя отказаться от неё.