— Как? — воскликнул я. — Разве Клуни все ещё живёт здесь?
— Да, он здесь, — ответил Алан. — Он здесь, в этой стране, под защитой своего клана, в полной безопасности. Король Георг не сможет никого из своих подданных защитить лучше.
Я, вероятно, стал бы расспрашивать далее, но Алан прервал меня.
— Я порядочно устал, — сказал он, — и очень бы хотел ещё поспать. — И с этими словами он зарылся лицом в высокий куст вереска и, кажется, тут же заснул.
Но для меня это было невозможно. Слыхали вы, как летом в траве трещат кузнечики? Не успел я закрыть глаза, как над моей головой, туловищем, руками как бы запрыгали сотни стрекочущих кузнечиков. Я тотчас же открыл глаза, я метался, вставал и снова ложился, смотрел на ослеплявшее меня небо и на грязных, диких часовых Клуни, выглядывавших из-за вершины склона и болтавших между собой по-гэльски.
Таким образом, я не смог толком отдохнуть до тех пор пока не вернулся посланный, и так как оказалось, что Клуни будет очень рад принять нас, то мы должны были подняться на ноги и снова отправиться в путь. Алан был в прекрасном настроении, совершенно освежился сном, проголодался и с удовольствием предвкушал выпивку и горячее жаркое, о чем посланный, очевидно, сообщил ему. Мне же становилось тошно при одной мысли о еде. Прежде я чувствовал ужасную тяжесть в теле, теперь же я ощущал такую странную легкость, что не мог уверенно ходить. Меня гнало, как паутину; земля казалась мне облаком, холмы — легкими, как перья; в воздухе мне чудилось течение, которое, точно ручей, носило меня из стороны в сторону. Мною овладело какое-то безотчетное чувство эйфории и я понял, что у меня сильный жар.
Но делать было нечего кроме как топать за проводниками через целый лабиринт унылых долин и впадин, в глубину мрачной горы Бэн-Альдерн, на встречу с хозяином здешних мест.
XXIII
Наконец мы подошли к подошве горы, поросшей лесом, который поднимался по крутому склону, а за ним высился огромный голый отвесный утёс.
— Нам сюда, — сказал один из проводников, и мы стали взбираться прямо вверх по этому склону.
Деревья цеплялись по откосу, как матросы за ванты корабля, и корни их образовали как бы перекладины лестницы, по которым мы поднимались.
Наверху, почти у самого места, где скалистый утес возвышался над деревьями, мы увидели странный дом, известный под названием «Клетка Клуни». Стволы нескольких деревьев были переплетены поперек, в промежутках между ними стены укреплены стойками, а почва за этой баррикадой была выровнена насыпанной землей, так что образовался пол. Дерево, росшее на склоне, служило живым устоем для крыши. Стены были сплетены из прутьев и покрыты мхом. Дом по форме немного походил на горизонтально лежащее яйцо и не то стоял, не то висел на этом крутом, покрытом деревьями склоне, точно осиное гнездо в зеленом боярышнике.
Внутри дом был достаточно просторен, чтобы с некоторым удобством приютить от пяти до шести человек. Выступ скалы был остроумно приспособлен для очага, а так как дым поднимался вдоль поверхности скалы и по цвету мало отличался от нее, то снизу ничего не было заметно.
Но Клуни скрывался не только в этом убежище: у него, кроме того, были пещеры и подземелья в разных концах страны, и, в зависимости от донесений своих разведчиков, он перебирался из одного места в другое, по мере того как солдаты приближались и удалялись. Благодаря такому образу жизни и преданности клана он оставался невредимым все это время, тогда как многие другие беглецы были давно схвачены и казнены. Он оставался в стране ещё лет пять после нашего посещения и только по настоятельному требованию своего властелина отправился во Францию. Там он, как это ни странно, часто скучал по своей Клетке на Бэн-Альдере и вскоре умер.
Когда мы подошли к двери его жилища, Клуни сидел у очага под скалой и наблюдал за стряпней одного из своих слуг. Он был одет чрезвычайно просто: в каком-то вязаном колпаке, надвинутом по самые уши, и курил вонючую носогрейку. несмотря на это, надо было видеть, с каким поистине королевским достоинством он поднялся с места, чтобы приветствовать нас.
— Добро пожаловать, мистер Стюарт, — сказал он, — Рад и вам и вашему другу, имени которого пока не имею чести знать.
— Как поживаете, Клуни? — сказал Алан. — Надеюсь, что всё хорошо. Я счастлив видеть вас и представить вам моего друга, Шоского лэрда, мистера Дэвида Бэлфура.