Я печально кивнул. Всё было ясно — старый скряга видимо в тот злополучный день решил проверить свои тайники и обнаружил их все абсолютно пустыми. Что же, нельзя сказать, чтобы я не предполагал заранее подобного исхода выгребая из них золото. И нельзя сказать, будто подобное развитие событий меня особо расстраивало, мстить ведь дяде мне было не за что, я заранее знал на что иду.
Мистер Ранкилер предложил мне пожить некоторое время у него, но я отказался, ссылаясь на свою занятость в ближайшие несколько дней. Пообещав оформить по всем правилам моё наследство максимум за неделю, стряпчий проводил меня до самой двери, а его клерк любезно довёл меня до самой лучшей в Куинзферри одёжной лавки, где я потратил значительную часть из остававшегося у меня золота на покупку подходящего моему статусу готового платья, а так-же разных костюмов на все случаи жизни и дамских туалетов. Плохо только, что мне не удалось закупить здесь достаточное количество париков, на них у меня тоже были свои отдельные планы. Но и без того одежды оказалось так много, что пришлось нанимать извозчика, который и доставил её на постоялый двор в районе порта, где я тут же снял на двое суток самую большую комнату и вторую, поменьше, по соседству. Вскоре подошла Эйли, которую Алан перенаправил сюда. Сам же он пока не мог появляться на людях, поскольку так до сих пор и щеголял в своём слишком приметном мундире. Поэтому мне пришлось идти на встречу с ним вечером с целым узлом одежды, и только после этого, уже ночью, наше криминальное трио наконец снова воссоединилось. Хотя, если считать и пса Эйли соучастником, а он явно был не против любого безобразия, кроме голодовки — то скорее квартет.
Следующим утром Эйли предстояло найти и купить стоящий на отшибе недорогой домик, расположенный где-нибудь на половине пути между Куинзферри и Глазго. Он занимал одну из ключевых частей в моём главном плане на будущее. Переодевшийся в одежду зажиточного горожанина Алан ещё до рассвета отправлялся покупать лошадей и пару крытых повозок, тратя остаток нашего золота. Я же выдвигался на разведку местности, при этом чувствуя себя очень странно, так как в этот раз не брал с собой оружия кроме маленького стилета, надёжно спрятанного за отворотом сюртука. Но сегодня я изображал из себя небогатого горожанина, и сунь я в карман пистолет, либо же нацепив на пояс длинный кинжал, рисковал бы напрочь выпасть из задуманного образа. Итак, уверенный, что сегодняшний день пройдёт мирно, я на скорую руку перекусил в таверне бобоми со свининой и отправился в путь.
Глазго мне понравился с первого взгляда. Как писал о нём Даниель Дефо, посетивший эти места почти четверть века назад: «Вне всякого сомнения, Глазго — прекрасный город. Город располагается на северо-западном Британском побережье, в 32 километрах от устья реки Клайд. Главные улицы хороши и просторны, а застроены лучше, чем где бы то ни было. Все здания — каменные и отлично сочетаются друг с другом как высотой, так и обликом своих фасадов. Нижние этажи их обычно опираются на квадратные дорические колонны, а не на круглые столбы, что добавляет как прочности, так и красоты зданиям. Своды между ними ведут в разнообразные торговые лавки. Одним словом, это чистейший, красивейший и лучше всего устроенный город Британии исключая разве что Лондон». Могу подписаться под каждым его словом. Особенно впечатляли районы для богатых и деловой район. В последнем располагались отделения двух крупнейших банков Шотландии. Я мало знал о них в прошлой жизни, но в этой заинтересовался больше, поскольку увидел в этом некий практический смысл. По моим впечатлениям, местные банки являлись финансовым выражением идущей столетиями в стране борьбы между католиками-якобитами и вигами-протестантами. Если чуть подробнее, то Банк Шотландии (англ. The Bank of Scotland Plc; гэльск. Banca na h-Alba) который был основан актом парламента Шотландии 17 июля 1695 года с целью поддержки предпринимательства в стране Стюартами, жёстко конкурировал с Королевским банком Шотландии, основанном в 1727 году и всецело поддерживающим нынешнюю власть. По замыслу новоявленных британских властей этот новый банк должен был стать противовесом старому Банку Шотландии, подозреваемому в якобитских симпатиях. В 1728 году Новый банк даже предпринял попытку вызвать банкротство Старого, скупив его чеки и представив их к оплате. Bank of Scotland вынужден был временно прекратить платежи, однако добиться его банкротства Royal Bank of Scotland не удалось. Тем не менее, Королевский банк сейчас находился в гораздо выигрышном положении, был обласкан властями, хотя и не пользовался особой любовью населения, особенно в Хайлэнде. Именно он занимался выплатами вознаграждений за пойманных якобитов и его отделение в Глазго было крупнейшим после Эдинбургского. По слухам в его хранилище постоянно лежало золота в фунтах, гинеях и соверенах на сумму в десятки миллионов фунтов стерлингов. Это несомненно были досужие байки. Миллион даже в гинеях потянул бы по весу больше на девять тонн, а в фунтах почти на пятнадцать! Да и помнится, если ничего не путаю, на конец восемнадцатого века весь банковский капитал Англии составлял всего восемь миллионов фунтов, разделённых на сотни отделений по всей стране (на самом деле 8 миллионов фунтов в то время составлял банковский капитал именно Королевского банка Шотландии). Поэтому я рассчитывал тысяч на 100–150 максимум, и то, чтобы вынести их мне требовалось две большие крытые телеги.