Приснился Володе телевизор, по которому шла программа «Время». И вот уже в самом конце между спортивными новостями и сводкой погоды показали документальные кадры, причем весьма невысокого качества, но это только усилило в глазах спящего Володи их убедительность.
В каком-то итальянском соборе отпевали человека, выдававшего себя за архангела Михаила и павшего жертвой террора. Из современного пистолета ухлопали архангела — двумя выстрелами, как явствовало из сопроводительного текста… Гроб был установлен вверху, чуть ли не под самым куполом. И даже не установлен, а непонятным образом подвешен. И вдруг тело стало производить странное медленное движение. Чудо? Ни малейшего. «Специалисты, — спокойно комментировал диктор, — объясняют данное явление тем, что пуля прошла из такой-то области в такую-то». А на экране — медленно ворочающийся, потом приподымающийся из гроба бородатый красавец с закрытыми глазами. Несколько секунд, и он в воздухе. Складками провисает белое покрывало. Повернувшись, архангел неторопливо делает красивой рукой то ли прощальное, то ли благословляющее движение, после чего начинается сводка погоды.
— Объяснению, конечно, я не поверил, — проговорил Володя, задумчиво глядя на меня голубыми, слегка навыкате глазами под выпуклым лбом. — Оно и не давалось всерьез. Главное — факт. Факт, который я видел собственными глазами. Если бы ты знал, как я обрадовался! — Володя печально и как-то беспомощно улыбнулся толстыми, сразу вдруг удлинившимися губами. — Я почувствовал себя так, будто вернулся наконец домой после долгих странствий. Но уже в следующее мгновение я понял, что это сон. Конечно, я огорчился, но знаешь из-за чего? Не из-за того, что все это сон, а из-за того, что мне, выходит, необходимо чудо. То есть доказательства нужны. Это означало, что странствиям моим не будет конца и я никогда не вернусь домой. С этой мыслью я и проснулся.
Я употребил здесь слово «капитулянтство», но вслух его, естественно, не произнес, дабы не обидеть запаниковавшего (да, запаниковавшего!) Володю. Я лишь высказал предположение, что извечная ошибка всех нас заключается в том, что мы, вытянув шеи, глядим вперед, только вперед, в то время как мимо нас проплывают за автобусным окном дивные пейзажи.
— Но кто-то должен глядеть вперед, — сказал Володя. — Иначе мы врежемся в столб.
Должен. Но не пассажиры, а шофер, то есть человек, не подверженный головокружениям. Художники не годятся для этой роли. Дух — слишком хрупкая субстанция, чтобы выдержать столь сильные перегрузки, как кажущаяся бесцельность пути или — еще хуже — его конечность. Я уж не говорю о бездонных пропастях по краям дороги. Тут нужен точный глаз и сильные руки. Нужны железные нервы. Быстрота реакции. Умение считать и предвидеть. Короче говоря, нужен Свечкин. Администратор (или шофер, если угодно) Свечкин.
Сам того не желая, я подверг своего соседа суровому испытанию на способность управлять автомобилем. И он выдержал его. Он с блеском доказал, что человеку, у которого есть система, по плечу все — начиная от умопомрачительного квартирного обмена и кончая оборонительным бастионом под названием «Подготовительная тетрадь».