— Парана-то сама судоходна, особенно для наших небольших судов. Проблемы могут быть в верховьях нужных нам притоков, но это уже в пределах интересующей нас зоны, в которой виноградное дерево окажется наверняка. Но по расстоянию это же многие тысячи километров. Горючего тем более хрен хватит, а под парусами — у нас же океанские парусники, заточенные под океанские ветра и простор.
— И заправиться, опять же, абсолютно негде. Колония в районе Рио-де-Жанейро с возможностью отправить из неё сухопутную экспедицию на плоскогорье подоспеет явно раньше. Молитесь, короче, чтобы дерево нашлось на побережье в пределах маршрута.
— Макс, дело же не в одной только жаботикабе, — раскололась наконец Наташка, — Там ещё гриб один должен быть очень полезный — бразильский шампиньон.
— А чем тебя наш обычный не устраивает? Сама же его, помнится, расхваливала.
— Как пищевой он меня вполне устраивает. Лучшего же, современных сортов, у нас всё равно нет, а есть только его дикий исходник, который мы и окультуриваем по мере возможностей. Не так выращиваем, как следовало бы для наибольшей урожайности, но я же понимаю, что есть грибы, выращенные заведомо на навозе, наш народ не готов. Тут ты прав, а там, где ты прав, я с тобой разве спорю? Селекцию шампиньонов можно проводить и при выращивании их на нормальном грунте. Такие равные прочие или другие, не столь важно, лишь бы были равными для адекватного сравнения сортов.
— Так а этот бразильский шампиньон — он что, урожайнее нашего?
— Не думаю. Из-за того, что мы-то выращиваем наши шампиньоны не на навозе, как это положено по науке, мне трудно сравнивать урожайность наших диких с культурой нашего прежнего мира, а ей бразильский, выращенный в тех же условиях, проигрывал по урожайности больше, чем на порядок. Поэтому вряд ли он урожайнее нашего. В лучшем случае такой же, в худшем уступает и ему.
— Ну так и нахрена тогда козе баян? Ты же сама говорила, что по составу белков наши шампиньоны вполне полноценны. Ну, чего-то там в них, вроде, пропорционально не хватает по сравнению с мясом, но это мы компенсируем добавкой других грибов, которые беднее чем-то другим, но богаче этим, а так, по наличию, в шампиньонах всё нужное есть. Такой был смысл твоих доводов или я чего-то недопонял и сейчас переврал?
— По незаменимым аминокислотам — да, всё правильно, а это главная проблема при нехватке в пище животных белков и поиске для них полноценной замены. Замену для всего остального, чего не хватает в доступной пище, найти намного легче.
— Так а чем тогда лучше этот бразильский? В нём что, баланс этих незаменимых аминокислот ближе к мясному или ещё чего-то нужного в жратве?
— Да не этим, Макс. Я же сказала, что как пищевой, и наш вполне хорош. А этот бразильский ценен как лекарственный. Что ты скажешь, например, о профилактическом и помогающем в традиционном лечении противораковом средстве? У нас ведь здесь его нет, а там оно есть. И добравшись туда, мы его можем заполучить.
— Стоп, Наташа. Средство против рака, значит? Не очень-то я верю, откровенно говоря, во всякие там чудесные снадобья, но — ты у нас биологичка, и тебе виднее. Только для начала, туда — это куда конкретно? Ткни меня носом в конкретную точку на карте.
— Ну, я тебе географ, что ли?
— Я помогу, — не дал ей отмазаться Серёга, — Ты про район Сан-Паулу говорила? Окрестности города, весь штат или вообще весь юго-восток страны?
— Я не знаю точно, но упоминался городок Пьедади, и вроде бы от Сан-Паулу он в шестидесяти километрах. От города, в смысле, так что внутри штата наверняка.
— На нашей карте его нет, но я, кажется, припоминаю — вроде бы, почти строго на запад от Сан-Паулу очень небольшой такой городишко.
— Так и сам Сан-Паулу ведь не на самом побережье, — я ткнул пальцем в карту, — Это значит, топать до него и ещё на шестьдесят километров вглубь материка? Не слишком ли до хрена получается?
— Нет, Макс, там же сам берег довольно круто к западу сворачивает, — поправил меня геолог, — Если по нормали от него, то не так далеко, хоть и тоже не ближний свет. А почему именно Пьедади? Гриб что, эндемик и растёт только возле него?
— По идее, не должен бы, и я надеюсь, что он распространён гораздо шире, но я не знаю, насколько, — призналась лесотехничка, — Гриб называется ещё грибом Пьедади за то, что именно там он широко применялся в местной кухне, и учёные обратили внимание, что жители городка и его ближайших окрестностей практически не болеют раком. На это обратили внимание в шестидесятые годы, гриб начали изучать, и противораковый эффект подтвердился. В источниках очень много восторженных отзывов об его пользе, которые я и сама поделила бы в стандартные три раза, но и в этом случае он заслуживает внимания. Сами же посудите, дыма же без огня не бывает? А исследованиями занимались японцы, у которых рак и борьба с ним уже тогда были одной из самых приоритетных проблем.