– Вот это как раз то, – снова принялся брюзжать Неттлбед, – чего вашей светлости делать не следовало! Такими вопросами должен заниматься мистер Скривен, и я уверен, свое дело он знает и выполняет его на совесть. Более того, у него полно помощников, которые от его имени колесят по всей Англии!
– Ну да, – кивнул герцог, усаживаясь за туалетный столик, – должен. Вот только он ими не занимается.
Неттлбед, подав хозяину шейный платок, заметил:
– В таком случае его светлость может быть уверен в том, что заниматься нечем.
– Ты совсем как мой дядя, – ответил герцог.
Неттлбед покачал головой, но все же произнес:
– Ну и что из того, я готов побиться об заклад, милорд неоднократно сообщал вашей светлости – лучшего управляющего, чем мистер Скривен, не сыскать во всей стране.
– О да! – кивнул герцог. – Он изо всех сил печется о моих интересах.
– Так что же еще вашей светлости от него нужно?
– Думаю, было бы неплохо, если бы он заботился об исполнении моих пожеланий.
Утомленные нотки в голосе хозяина заставили Неттлбеда насторожиться.
– Ага, ваша светлость, теперь я все понял! – воскликнул слуга, безуспешно пытаясь за внешней грубоватостью обхождения скрыть нежную любовь, которую он питал к этому юноше. – Вы переутомились, таская за собой сумку с дичью и тяжелое ружье в придачу, и теперь у вас приступ уныния! Если мистер Скривен не всегда спешит исполнять ваши желания, то лишь потому, что вы еще очень молоды и многого не понимаете в делах аренды и хозяйства поместья.
– Это точно, – бесцветным голосом отозвался герцог.
Неттлбед помог ему надеть сюртук.
– Достопочтенный батюшка вашей светлости весьма доверял мистеру Скривену, это я вам могу сообщить совершенно достоверно, – заметил он.
– О да! – снова согласился герцог.
Чувствуя, что убедить хозяина ему не удалось, Неттлбед принялся перечислять многочисленные достоинства главного управляющего. Несколько секунд герцог его слушал, но затем перебил, заявив:
– Да ну его, в самом деле! Скажи лучше, гости у нас сегодня есть?
– Нет, ваша светлость, никого нет.
– Звучит восхитительно, боюсь только, что это неправда.
– Нет, нет, ваша светлость, все именно так, как я вам говорю. Внизу вы не найдете никого, кроме милорда, миледи, мистера Ромси и мисс Скэмблсби! – заверил хозяина Неттлбед.
Герцог, улыбнувшись, все-таки удержался от дальнейших замечаний. Он терпеливо позволил слуге оправить сюртук у себя на плечах, принял из его рук чистый платок и направился к двери, которую услужливо распахнул перед ним Неттлбед. Слуга, переминавшийся с ноги на ногу в холле, по знаку Неттлбеда поспешно удалился, видимо, для того, чтобы сообщить о приближении герцога. Это был камердинер. Хотя во многих домах от подобной должности уже отказались, в Сэйл-Парке строго придерживались правил, более присущих веку минувшему, и камердинер прочно занимал полагающееся ему место в иерархии слуг. На протяжении длительного периода он не находил применения своим талантам по причине малолетства герцога, но сейчас его душу переполняли надежды на то, что огромный дом вскоре снова наполнится знатными гостями в сопровождении придирчивых слуг. Его не пугала даже мысль о противоречивых, а зачастую и невыполнимых прихотях и причудах этих самых гостей, способная довести до самоубийства человека менее закаленного. Более того, мистер Терви не без наслаждения предвкушал, как станет разрешать все возникающие проблемы и затруднения.
Герцог спустился вниз и прошел через огромный вымощенный мраморными плитами зал к двойной двери, ведущей на галерею. Поскольку длина галереи составляла более ста футов, его светлости казалось, что было бы предпочтительнее собираться в каком-нибудь другом помещении, исключая дни, когда дом был открыт для визитов. Но осторожное предложение, высказанное им дяде, было встречено с таким явным неодобрением, что с присущей ему покладистостью он отказался от дальнейших попыток изменить что-либо в семейном укладе.
Два лакея в ливреях, похоже, старательно изображавшие восковые изваяния, внезапно ожили и распахнули упомянутые двери. На фоне великолепных фигур этих слуг герцог сам себе показался щуплым и малорослым; поспешно пройдя между ними, он вошел на галерею.
Поскольку сентябрь близился к концу и вечера уже были довольно свежими, в камине жарко пылали дрова. Возле него стоял лорд Лайонел Уэйр, не то чтобы с часами в руке, но с видом человека, только что сунувшего хронометр в карман. Рядом с ним герцог увидел преподобного Освальда Ромси, который предавался если и не вполне успешным, однако заслуживающим всяческой похвалы попыткам отвлечь мысли достойного аристократа от запоздавшего ужина. Некогда он был домашним учителем герцога, а нынче занимал пост его духовника. Длительные паузы в исполнении не слишком утомительных обязанностей Ромси посвящал написанию ученого комментария к «Посланию к евреям».