— Сто лет, сто зим.
Мозг включил тревогу. Я действовал автоматически, принимал заказы, исполнял их, переходил к следующим. Не ожидал, что со мной заговорят, и избегал взгляда заговорившего.
— Что желаете, сэр?
— Ничего.
— Я тоже, — добавил второй, воодушевленнее.
Что-то в первом говорившем показалось мне знакомым. Я вскинул взгляд, и меня поразили две вещи.
Во-первых, в очередях стояло человек по десять, что в такую рань неслыханно. Что еще страннее, многие в очереди отпихивали тех, кто впереди, кто-то тер бурчавший живот, кто-то драл себе рот руками. Походило на то, что тут того и гляди вспыхнет драка.
Во-вторых, меня через стойку разглядывал один мой знакомый. Он уж точно выглядел худее, чем мне памятно. Улыбался болезненно, снял черную плоскую кепку и обнажил волос не больше, чем их было, когда мы виделись в последний раз. Смотрелся он столь же хворо, это подчеркивал и его однотонный наряд: черные сапоги, черные джинсы и черная футболка с вышивкой в виде весов на кармане. Я прикинул: случись нам идти вместе по улице темной ночью, нас бы приняли за воров. Но сказал я лишь вот что:
— Здрасьте, Глад.
— Давненько, — сказал он. — Очень занят.
— Не ждал вас до обеда.
— Зовите меня Мистером Внезапность. — В попытке улыбнуться он блеснул черноватыми зубами. — К тому же мы очень эффективны. Сегодняшнее утреннее прекращение уже завершил. Пришел сюда. Решил застать вас врасплох… А это мой помощник.
Он представил — в понятиях живца — мальчика лет пятнадцати на вид, не старше, тощее, желтоватое существо с коротко стриженными волосами, костлявыми скулами и очень длинными пальцами. Смотрелся он подростком Носферату. Облачен был для забегаловки подходяще: кеды, длинные мешковатые шорты, футболка цвета хаки, бейсболка козырьком назад, с вышитым логотипом семиокого агнца.
— Привет, я Несыт, — сказал мальчик.
Я смотрел на Глада. Глад смотрел на меня.
— Вам придется подождать, — сказал я. — Мне надо работать.
— Знаю. Наблюдал за вами… Приходите в уголок. Через десять минут.
Очереди удлинялись, покупатели бесились все сильнее. Люди, уже заказавшие еду, возвращались за добавкой; съевшие добавку возвращались за второй; съевшие вторую валялись на полу и стонали. В заведении было битком, никто не сидел за столиками — за исключением Глада и его помощника. Когда моя смена закончилась, я учтиво протиснулся сквозь толпу и двинулся к ним. Глад при моем приближении встал и оделил меня самым вялым и бессильным рукопожатием из всех, какие мне доводилось встречать. Все равно что хвататься за воду.
— Смерть предупредил меня, что вы явитесь, — сказал я.
— Смерть не врет. В отличие от некоторых. — Он подозрительно поглядел по сторонам. — Хотел отметиться. Перед вечером. Похоже, нам вновь работать вместе. Доставка в Верхнее хранилище.
Я содрогнулся. Воспоминание о вчерашней вылазке было все еще живо — особенно проблеск того скорбного места за стеной.
— Стараюсь об этом не думать.
— Можно понять. Все внове. Трудно постичь.
Мы посидели молча. Глад смотрел в окно и доброжелательно улыбался прохожим. Большинство не обращали на него внимания, но некоторые откликнулись: согнулись вдвое и начали блевать. Он велел Несыту выйти вон и прибраться, юноша рьяно подчинился. Когда он ушел, Глад спросил:
— Чего вы согласились на эти поручения?
— Мне показалось, что у меня нет выбора.
— Вы ошиблись.
Я покачал головой.
— Чего-то в моем опыте не хватает. Мне нужно знать, чего именно. Смерть сказал, что сможет помочь, а если нет — вернет меня в гроб. Я не мог отказаться.
— Вероятно, помощь Смерти вам не нужна.
— Мне необходимы эти поручения. Внутри меня пустота…
— Быть ходячим мертвецом означает нехватку. Отчего не принять это?
— Мне не достает сил. Я хочу большего.
— Плохо дело. Желание сокрушает. Но вы уже решили. Я не буду пытаться это изменить. — Он вздохнул. — Это ваш друг?