— А что такого… — Я запнулся. — С этой лепешкой?
— Вы, что ли, вообще ничего не узнали, пока живы были? — Вид у него был недоуменный. — У Цербера было три заклятых врага, пока мы его не забрали к себе. Слушайте… — Он склонился ко мне и зашептал мне на ухо, чтобы пес не впал в буйство. Смерть рассказал, как мордоворот по имени Геракл унизил несчастное животное, выволокши его из преисподней и бросив искать дорогу обратно; как недоумок по имени Орфей усыпил его лирой и тем самым вынудил пропустить недельный рацион; и как одна ушлая пташка по имени Сивилла скормила ему вышеупомянутую лепешку и свалила его с ног. Любое упоминание этих имен — или малейший запах мака или меда, — и пес исходил на пену. — Обычно, — продолжал Смерть, — я бы не стал так с ним обращаться. Но для наших сегодняшних целей важно, чтобы он был голодным и чтобы шел дождь. Иначе не сработает.
И дождь все лил. Вода струилась мне в глаза, капала в карманы пиджака, промачивала футболку, проникала в искристые брюки, заливалась в ботинки и напитывала носки. Я забыл, как прекрасно это ощущать, до чего потрясающе разнообразны могут быть человеческие переживания.
Смерть в своем длинном пальто имел не менее довольный вид, а совет соизволил дать по собственному разумению.
— Держитесь сзади, — сказал он. — Когда окажемся внутри, я его спущу.
Мы прошли в кладбищенские ворота. Впереди и левее тропа восходила меж купами деревьев к погосту; справа располагалась современная краснокирпичная церковь с маленькой лужайкой и порослью плюща над крыльцом. Тут не ощущалось как дома — моим настоящим домом был гроб где-то на северо-востоке отсюда, и толстые теплые стены земли, окружавшие его, — но я все равно послал мимолетную мысль телам, захороненным перед нами, на них-то не капало. Я раздумывал о том, что они сейчас рассказывают друг другу, какие тут местные новости. А еще меня посетила ностальгия, недолгая тоска по возвращению.
Она исчезла, как только Смерть закрыл за нами ворота. Пройдя несколько ярдов, он отстегнул поводок. Я ожидал, что пес метнется вдаль, как беглый тигр, но тот сидел смирно, свесив красные языки.
— Вперед, мальчик, — подбодрил его Смерть. — Вперед.
Цербер понюхал гравий местной парковки.
Смерть присел рядом с ним на корточки, погладил по голове и прошептал что-то псу на ухо. Тот осклабился всеми тремя пастями и рванул вверх по холму.
— Что вы ему сказали?
— Гав. Гав-гав-гав. Гав-гав, — ответил Смерть.
Мы покинули кладбище и, перейдя дорогу, подошли к похоронному бюро, которое занимало два дома в конце протяженной террасной застройки. Собрание грубых каменных глыб и резных надгробий торчало в мощеных двориках перед зданиями, на нескольких самодельных бирках значились цены и возможные надписи. Здание слева занимала громадная плоская витрина, сквозь которую я смутно разглядел выставку гробов, некоторые — такие же дорогие, как тот, в каком хоронили меня. Справа фронтон дома был сравнительно обыкновенный — с гостиной, кухней и парой окон наверху. Узкая бетонная дорожка, ведшая к парадной двери с этой стороны, была испачкана крупным жирным пятном машинного масла, в котором тяжкие капли дождя творили разноцветные завихрения.
— Похоже, он слесарь-одиночка, — отметил я.
— Он — нет, — отозвался Смерть. — А его соседи — да. — Он постучал по зеленой водосборной бочке слева от дорожки. — Полная. Это хорошо. — Подошел к парадной двери, развернулся и оглядел окрестности. — Никаких затруднений, никаких людей. Очень хорошо.
— Что теперь будет?
— Зайдем.
Вдалеке тявкнул Цербер.
Смерть достал из кармана пальто кольцо с отмычками, выбрал одну, отпер замок — и заметил мою заминку.
— Все в порядке. Он вернется только через пять минут.
Я последовал за ним. Длинный узкий коридор шел вдоль всего дома. Сразу справа была маленькая кухня, а слева — лестничный пролет.
— Идите, взгляните.
Я ступил в кухню, где Смерть склонился над плитой и нюхал.
— Газ, в точности как Шеф и сказал. А в прихожей телефон. Видели? Наверху должен быть еще один. — Он нажал пяткой на линолеум, примерно в ярде от мойки. — Половые доски здесь мягкие. Очень мягкие. Чуть надавить — и поддадутся. Нам без надобности, но если план «А» сорвется… — Он глянул вверх. — И они прямо под датчиком дыма. — Он хлопнул в ладоши, довольный приготовлениями, хотя само воплощение обещало мало радости. — Думаю, сработает.